ТАК ИМ СОВЕСТЬ ВЕЛЕЛА

ИРИНА ГЕНИНА

Слушаю волнующий рассказ двух сестер, и сердце сжимается от боли: испытав множество лишений и тягот в годы войны, они не только выжили сами, но и помогли выжить другим,   а  в послевоенные десятилетия честно и самоотверженно трудившиеся Мария и Лариса Пустовые оказались перед лицом беспомощной, нищенской старости.

 А  ведь сестры Пустовые — героини! Во время фашистской оккупации они вместе с родителями спасали — и спасли! — еврейскую семью. Их подвиг оценил институт Яд ва-Шем, присвоив им звание Праведников мира. Теперь сестры находятся под опекой благотворительного фонда «Хесед Арье». Это, конечно, облегчает их жизнь, но всех проблем не решает.

... Семья была большая, жили небогато. Отец работал каменщиком, мать воспитывала шестерых детей. В Харькове жили в бараке, затем отец получил квартиру в первом жилом доме для строителей ХТЗ. Старшие дети к тому времени, как говорится, вышли в люди. Сестра Шура окончила мединститут (во время войны работала в госпитале на Сталинградском фронте и закончила войну капитаном медицинской службы). Сестра Нелли окончила фельдшерско-акушерское училище. Еще одна сестра, Катя, была агрономом, жила на Дальнем Востоке,  а  брат Степан окончил летную школу, прошел всю Отечественную войну с первого до последнего дня.

Младшие Мария и Лара учились в школе, мечтали о светлом будущем. Одна хотела стать врачом, другая — инженером. И, возможно, их мечты осуществились, если бы не...

Их отец, Степан Алексеевич, во время гражданской войны был мобилизован в белую армию рядовым солдатом. До поры до времени об этом «черном пятне» в биографии коммуниста Пустового никто не вспоминал. Но в роковом 1937-м вспомнили: исключили из партии и уволили с работы. Степан Алексеевич, не справившись со стрессом, оказался в психиатрической больнице, откуда его выписали перед самой войной.

Сразу же после увольнения отца семью выселили из квартиры, и мать с двумя дочерьми вернулась в барак. Он-то и сыграет ключевую роль в спасении евреев.

В ноябре 41-го фашисты заняли Харьков.

Один из первых приказов оповещал о создании гетто на территории барачного поселка ХТЗ. Его жителям повелевалось освободить помещения.

Так семья Пустовых — теперь уже по приказу немецких властей — опять переселилась в один из домов ХТЗ. Но в бараке оставались вещи и — главное — продукты. В свое время Степан Алексеевич выкопал что-то вроде погреба, где хозяева хранили овощи, всякие соленья-варенья. За этими припасами он и поехал в один из декабрьских дней.

Гетто уже заполняли люди. Перед входом в барак Степан Алексеевич увидел мужчину, женщину и двух девочек, очевидно, ровесниц его «младшеньких».

— Кто вы такие? — обратился он к незнакомцам.

— Я Резников Федор Максимович, украинец, родом с Донбасса, — ответил мужчина. —  А  это моя жена Ревекка и дочери Инна и Майя.

— Так вы не еврей? Зачем же пришли сюда, да еще и дочерей привели?

— Одна дочка по паспорту еврейка.  А  мы будем жить неподалеку, может, удастся как-то помочь...

— Вот что, — сказал Степан Алексеевич, — берите ключ и занимайте нашу комнату в бараке. Там, в подполе, есть продукты. Если вам потребуется помощь, заходите к нам. Вот адрес...

Так состоялось знакомство Пустового с семьей Резниковых.

Дома Степана Алексеевича ждал нелегкий разговор с женой. Ведь их семья практически осталась теперь без продуктов. Жена, в конце-концов, признала правоту мужа. На том и порешили: пока смогут, будут помогать Резниковым.

 А  Ревекка тем временем налаживала жизнь в бараке. В соседние комнаты пригласила женщин с детьми, и, пока не кончились продукты, жили «коммуной».

Мария и Лариса, пользуясь полученным у властей разрешением приходить в барак за вещами, тайком проносили в гетто то кастрюлю с супом, то вареную картошку.

Так прошел декабрь.

 А  по городу уже ползли слухи, что евреев вывозят на расстрел. Надо было спасать новых знакомых. Но как вывести их из гетто? Помог случай. На время рождественских праздников конвейер по уничтожению евреев приостановился. И в один из вечеров Ревекке с Майей удалось выскользнуть из гетто. Они направились к Пустовым. Хозяева радушно встретили их, оставили у себя.  А  через несколько дней Федору Максимовичу удалось пристроить жену и дочь у знакомых в селе.

... Жить в Харькове становилось все труднее, и Мария решила пойти по селам — попытаться обменять соль и керосин на продукты.  А  когда вернулась, застала свое жилище разгромленным. Отец с матерью и Ларисой бежали в Скотельву, оставив надежным людям свои координаты.

В 1944 году в Скотельву пришли партизаны. Мария и Лариса начали работать в госпитале. В том же году Пустовые всей семьей переехали в Хмельницкий, где обосновалась сестра Катя. В поисках лучшего жилья Мария затем переехала во Львов.

... Все нити, связывавшие семьи спасителей и спасенных, казалось, были прерваны. Но как-то в 1946 или 1947 году Мария на Стрыйском базаре увидела знакомое лицо. «Боже мой, это же Федор Максимович!» Как же обрадовались они друг другу! К счастью, Ревекка Моисеевна с Майей выжили, до конца войны пробыв в Барвенково. Инна благополучно перешла линию фронта, дождалась освобождения Харьковщины и встретилась с родными. « А  сейчас мы живем во Львове, на улице Кутузова. Пойдем к нам».

Сколько же было слез и воспоминаний при встрече! Резниковы Марию не отпустили. Жила у них несколько месяцев, пока к ней не переехали родители с сестрой Ларисой. Семьи вместе отмечали украинские и еврейские праздники, чувствовали себя как близкие родственники.

По-разному сложились судьбы спасателей и спасенных. По 30 лет проработали сестры Мария и Лариса на львовских предприятиях. Трудились честно, но не полученное в свое время образование не позволило им добиться особых успехов. Война, война... Как много судеб поломала она, не дала осуществиться мечтам!

Постепенно уходило из жизни старшее поколение. Мария и Лариса показали мне фотографии могил своих родителей,  а  также Федора Максимовича и Ревекки Моисеевны. Ухаживать за всеми могилами приходится им, потому что Инна и Майя недавно эмигрировали в Германию. Однако переписка между семьями не прекращается. Именно Инна и Майя ходатайствовали о присвоении членам семьи Пустовых звания Праведники мира.

И хотя, разумеется, не за награды рисковали собой эти благородные люди, Марии и Ларисе приятно осознавать, что их благодеяние в страшные военные годы по достоинству оценено. «Вот только жаль, родители наши этого признания не дождались»,— заканчивают свой рассказ сестры.

Простая история. Подобных ей, наверное, тысячи...