«КОГНИТИВНАЯ ЭЛИТА»

ЭМИЛЬ ШЛЕЙМОВИЧ

Внутренние распри, раскалывающие израильское общество на множество противостоящих лагерей, не являются, как может показаться, следствием демократии с присущими ей свободами. Напротив, причины, их порождающие, являются проявлениями меритократического строения общества, тех извращенных форм меритократии, которую иногда именуют «когнитивной элитой» (Чарльз Мюррей).

В Израиле эта проблема проявляется на всем протяжении его истории, потому что новый Израиль формировался как кланово-общинное сообщество. Иначе и быть не могло, ибо каждая волна алии - по сей день основного,   а  до того единственного источника жизненных сил страны - приносит с собой совершенно обособленную культурную традицию. В период, когда Израиль был готов принимать и усваивать все лучшее из иных культурных слоев, страна крепла. Но в вопросах этнокультурного обмена невозможно брать, не отдавая - и примерно с 70-х годов пионеры местной меритократии предположили, что делиться с новоприбывающими более нет необходимости, ибо это чревато утратой благ и позиций, полученных в период первоначального накопления. С этого времени культурное развитие общества (мы понимаем под «культурой» большее, нежели искусство живописи или нежелание сморкаться в рукав) искусственно застопорилось, и к сегодняшнему дню мы наблюдаем жесткие - иногда до физических - столкновения разных этнических, социальных, культурных групп. Столкновения эти сотрясают страну, не принося выгоды никому, кроме «когнитивной элиты».

«Мы обязаны принимать репатриантов из Польши, Чехословакии, Венгрии, Румынии, но у нас нет подобных обязательств в отношении к выходцам из Северной Африки», - это еще в 1949 году писала газета «Ха-Арец» в рамках актуальной для тех дней дискуссии. Именно прорыв «марокканцев» стал наиболее заметен по той причине, что эта община была относительно многочисленна, являлась носителем собственного этноса, не переваренного «плавильным котлом», и выразила готовность данный этнос отстаивать. «Бунтари», возглавленные Давидом Бен-Харошем, объединились в организацию, которая стала добиваться равных прав и возможностей. Все это вылилось в печально знаменитый хайфский бунт, когда жгли машины, громили магазины, когда появились убитые и раненые в ходе столкновений с полицией.

Однако общая проблема заключается не в том, чтобы разовыми действиями добиться «маннергеймского прорыва»,  а  в том, чтобы исчезла сама линия обороны, ибо в противном случае победители, пройдя ее рубеж, неминуемо переквалифицируются в ее защитников. Все, как в советской армии, где вчерашние «салаги» спустя короткое время превращаются в «дедов», причем еще более жестоких, чем предшественники, ибо уже обогащены опытом «противостояния» и сидит в них подспудный страх потерять завоеванное. С марокканской общиной произошло именно это - получив свою «долю пирога», особенно в силовых структурах (полиция, армия), она теперь борется с новыми репатриантами по тем же правилам, что их вчерашние «угнетатели».

Израильская элита не намерена сдавать позиций - это отмечал и публицист Яаков Хисдай в 1999 году в статье «Алия из России: угроза и надежда»: «Оказалось, что сами олим чувствуют себя не беженцами,  а  эмигрантами. Оказалось также, что эмигрирует не беднота,  а  люди из элиты российского общества, которым опротивели условия жизни и политическая ситуация в России, но которые не собираются отказываться от той культуры и от тех ценностей, на которых выросли. Чем больше эта алия адаптируется и приживается в Израиле, тем большую готовность она проявляет к борьбе за свои ценности и самоопределение...». В газете «Ха-Арец» профессор Гиора Рахав с кафедры социологии Университета Тель-Авива говорит, что «закрытая община не любит, когда кто-то извне заходит в нее и навязывает ей нормы, принятые всем обществом. В любой закрытой общине происходят подобные вещи: у харедим, у арабов, у бедуинов и даже у кибуцников». Профессор Рахав согласен, что эмигрантские общины страдают от дискриминации. «Исследования, проведенные в Израиле уже много лет назад, показали, что израильтяне не любят русских, и это более чем бросается в глаза».

Современные элиты наработали множество приемов противодействия новоприбывшим. Среди них - формирование в массовом сознании образа врага, который принимает разные обличия в зависимости от ситуации: «русская мафия», «русские проститутки», «ментальные отличия», «отказ от израильской культуры», «нежелание абсорбироваться» и т.д., и т.п. Эти ярлыки кочуют из газеты в газету, используются в анекдотах, эстрадных номерах и телевизионных шоу. «Когнитивная элита», действуя по принципу «разделяй и властвуй», сталкивает между собой разные группы израильского общества, обеспечивая тем самым собственное единовластие, лишь иногда - для отчетности - допуская к столу «свадебных генералов» от общин в обмен на их лояльность и поддержку в межобщинном конфликте.

Русскоязычная община вынуждена проходить путь становления «с нуля», но по двум направлениям сразу. С одной стороны, добиваться так называемой «позитивной дискриминации» (пропорционального представительства в государственных и общественных структурах), за что ранее боролась и община Бен-Хароша,  а  если рассматривать и мировой опыт - то движение чернокожих в США под предводительством Мартина Лютера Кинга. Процессы против дискриминации чернокожих американцев выиграли, к слову сказать, еврейские адвокаты. Иначе не занимали бы свои посты сегодня ни Колин Пауэлл, ни Кондолиза Райс. С другой же стороны, именно на долю «русской алии» выпала участь попытаться изменить саму структуру израильского общества. До сих пор некоторым политикам и общественным деятелям удалось осуществить «прорыв» - и тогда они сами превращались в «защитников» системы, ибо невозможно быть внутри системы и не подчиняться ей.

Темой семинара, организованного «Иерусалимским саммитом» совместно с Тель-Авивским университетом, стала «Борьба элит в израильском обществе». В дискуссиях приняли участие сливки израильской элиты: ведущие журналисты 2-го канала, газет «Едиот Ахронот» и «Ха-Арец», университетские профессора, социологи и прочие «высоколобые специалисты».

Семинар открылся презентацией опроса, проведенного «Иерусалимским саммитом».

Только 27% респондентов сказали, что израильское руководство справляется со своей задачей «хорошо» или «очень хорошо», в то время как 72% заявили, что его эффективность «плохая» или «очень плохая». Более того, только 13% считают, что израильское руководство мотивируется «благом нации»,  а  83% считают, что руководство мотивируют или личные соображения (50%), как, например, карьера, или материальные блага, или же узкие соображения (33%), например, верность политической партии или этнической группе.

Только 21% опрошенных верят в то, что продвижение по службе или карьера в израильском обществе определяются личными достоинствами, как, например, талантами или профессиональной квалификацией; 75% придерживаются противоположных взглядов, причем 51% считает, что личные достоинства не играют никакой роли в карьере в израильском обществе. В качестве важного фактора продвижения в Израиле были приведены «личные контакты».

Разговор в узком кругу получился предельно откровенным. Дошло до того, что обозреватель «Ха-Арец» Даниэль Бен Симон, выходец из Марокко, подвергся упрекам со стороны «своих»: «Почему ты защищаешь этих русских? Ты тоже должен бороться, чтобы завтра они не заняли твое место!»

Элита коренных израильтян в ходе этих дебатов возводила один за другим «оборонные рубежи». Первым рубежом было отрицание существующей дискриминации: мол, успехи алии за последние 15 лет несомненны - о чем вы говорите?

Этот рубеж был сдан после того, как депутат Юрий Штерн привел статистические данные из доклада Центра исследований и информации Кнессета.

По впечатлению представителей алии, «по мере того, как на них обрушивались цифры, они все глубже вжимались в кресла». Собственно, было от чего: лишь один сотрудник-репатриант из волны 90-х трудится в Министерстве внутренней безопасности. Только пять русскоязычных сотрудников имеются среди 950 (!) сотрудников управления израильского МИДа. В Минсвязи - четверо, в Минтуризма - пять человек.  А  в «Битуах Леуми», клиентура которого почти на треть состоит из русскоязычных израильтян (многие - пенсионеры, не знающие иврит на должном уровне), работает только 5% русскоязычных сотрудников!

Тогда настала череда второго рубежа обороны. Ватики (старожилы) предложили «русским» вообще махнуть на госслужбу рукой: «Зачем вам туда? Это же не престижно, это же вчерашний день - и вообще там мало платят!» Идите вы, короче, в хай-тек, бизнес и т.п. Но, к сожалению, будущее страны зависит не столько от предприятий хай-тека или торговых центров, сколько от политических решений и действий госструктур, которые в том числе регулируют и экономику. Да и в бизнес, опять же, «русских» никто особенно пускать не собирается. То есть открыть магазин, сапожную лавку или предприятие по перевозке мебели - это пожалуйста, но если речь заходит о крупных проектах, все моментально блокируется, и возникают «дело Лернера», «дело Черного», теперь вот «дело Хапоалим»: Гусинского, Невзлина и других.  А  остальным «русским» бизнесменам - потенциальным инвесторам - дан недвусмысленный намек не высовываться и не пытаться задействовать свои деньги на благо страны. Когнитивной элите ни к чему делиться пирогом.

Логически крыть было нечем - и оборона старых элит перешла к последнему рубежу: «Не расстраивайтесь: ваши дети будут в израильской элите!» На что был дан ответ, что русской общине не хочется становиться перегноем, пусть даже завтра на нем вырастут «цветы жизни». Мы и сами еще можем быть полезны стране. Причем, Израиль прошел за первые 35 лет своего существования путь, который у других государств занимает 300-400 лет именно потому, что на этапе становления полностью использовал имеющийся человеческий потенциал. В последние 20 лет этот рост замедлился,  а  в наших условиях это недопустимо, это грозит самому существования страны. Следствия - иммиграция, в том числе и ватиков, причем специалисты отмечают, что для краха страны достаточно отъезда около 25% лучших специалистов ( а  уезжают именно такие люди, востребованные на других национальных рынках). На семинаре это подтвердил и отставной генерал Ицик Бен Исраэль, ныне профессор Тель-Авивского университета - «чтобы разгромить дивизию, достаточно уничтожить до 25% ее состава - остальные становятся небоеспособны».

Так что времени ждать, пока «вырастут наши дети», у нас нет - да и, благодаря местной системе «образования», они лишь пополнят рабочую силу. К тому же на семинаре приводились данные, убедительно показавшие, что и среди репатриантов 70-х годов процент «выбившихся в люди» невысок. Например, в той алие было немало выдающихся ученых - однако никто не стал даже деканом, разве что заведующим кафедры...

Но ни одна «когнитивная элита» не сдавала позиций без боя. И когда крыть становится нечем, маски сбрасываются. Почему, например, на все израильские СМИ приходится только 2-3 русскоязычных журналиста, несмотря на то, что сотни молодых олим заканчивают ежегодно израильские университеты и прекрасно владеют ивритом? Узи Пелед, член правления 2-го телеканала, и Север Плоцкер из «Едиот Ахронот» сделали потрясающее предположение: «Может, русских нет в израильских СМИ, потому что... среди них нет талантливых журналистов с хорошим знанием иврита?» Журналистка Лили Галили безапелляционно заявила: «Вы ведете себя так, будто здесь нет культуры, будто здесь пустыня!» И ни слова о том, что к местной культуре русских стараются не допустить (нет, они играют и в филармоническом оркестре,  а  в хайфском симфоническом «русских» вообще более 40% состава, но на административную должность среди всех ведущих оркестров страны был назначен лишь один репатриант!). Ситуация в театрах не лучше - в пятерке ведущих театров доля русскоязычных актеров - от 1 до 5%. Зато потом Галили озаглавила свою статью «Русский раматкаль (начальник Генштаба)», сочтя, видимо, блестящей иронией сам факт подобного назначения сегодня или в будущем.

Впрочем, это не так. Решая двуединую задачу - реструктуризацию общества через людей, прошедших в элиту, - алия может изменить Израиль, сделать его более толерантным и открытым. Понятно, однако, что при столь жестком сопротивлении это займет не год и не два. Но рано или поздно «русский» раматкаль в Израиле будет,  а  затем мы, дай Б-г, придем и к такому обществу, в котором не будет важно происхождение раматкаля или любого другого специалиста в любой отрасли - будет важен только его профессиональный потенциал.