УРОКИ ЭЙНШТЕЙНА

МИРОН АМУСЬЯ, МАРК ПЕРЕЛЬМАН

Нынешний год Организация Объединенных Наций провозгласила Годом физики в память об эпохальных открытиях, совершенных в 1905 году Альбертом Эйнштейном, тогда еще безвестным экспертом Патентного бюро в Берне. Они кардинально изменили представления человечества об окружающем мире, определив на века вперед пути развития науки и технологии, существеннейшим образом повлияли на философию, да и на всю культуру мира. Развитые Эйнштейном представления о пространстве и времени привели   к  огромному продвижению в понимании происхождения и сегодняшнего строения Вселенной, достигнутому затем в его работах 1915–1916 гг.

Начиная с этого времени он уже не только крупнейший со времен Ньютона физик, но и мировая знаменитость.  К  его высказываниям по многим проблемам философии, религии, политики и культуры прислушиваются, они представляют огромный общественный интерес. Не удивительно, что Эйнштейну и его работам посвящено несчетное количество научных, полунаучных, антинаучных публикаций (в Интернете более 10 тысяч ссылок за последние 10 лет), а также ряд художественных произведений, с разной степенью достоверности исследующих все закоулки жизни гения, включая те, что определенно не предназначались для любопытствующих носов.

Во всех странах, где имеются научные учреждения (включая, даже Катар и ОАЭ), в этом году проходят эйнштейновские конференции, обсуждения, симпозиумы, выпускаются почтовые марки и постеры.

Последние десятилетия жизни Эйнштейн посвятил попыткам объединения гравитационных и электромагнитных взаимодействий. Тогда такие попытки чуть ли не высмеивались, сейчас — после добавления  к  ним так называемых сильных и слабых взаимодействий — усилия по осуществлению этого предвидения Эйнштейна являются одной из самых «горячих» проблем фундаментальной физики.

Нередко цитируется утверждение Эйнштейна о том, что «высшим долгом физиков является поиск тех общих элементарных законов, из которых путем чистой дедукции можно получить картину мира». Из этого делают вывод, что он предполагал возможным создать картину мира просто усилием мощного разума, фактически без опоры на данные опыта. Подобная трактовка приведенного высказывания неверна, о чем свидетельствует его продолжение: « К  этим законам ведет не логический путь, а только основанная на проникновении в суть опыта интуиция».

Объектом острой полемики являются политические, религиозные и философские взгляды Эйнштейна, его отношение  к  своему еврейскому происхождению,  к  Холокосту, сионизму и Государству Израиль. Вырванные из контекста, его высказывания нередко служат целям, противоречащим тем,  к  которым он стремился.

Уместно сказать, что пацифизм Эйнштейна, понятие относительности вины были естественной реакцией человека, пораженного размером потерь и полной бессмысленностью Первой мировой войны: в 1933 году вышла в свет книга «Зачем воевать?», содержащая переписку двух пацифистов — Эйнштейна и Фрейда. Но с усилением фашизма и приходом Гитлера  к  власти взгляды Эйнштейна меняются, и он в 1939 году — перед самым началом войны — оказывает решающее воздействие на президента Рузвельта, убеждая его начать работы по созданию атомного оружия, то есть перестает быть пацифистом, понимая, что зло уничтожимо лишь силой. А с 1943 года и до конца войны Эйнштейн является консультантом Бюро артиллерии ВМФ США по теме «Взрывчатые вещества большой силы».

Когда прояснились масштабы Холокоста, Эйнштейн отметил (в 1948 году) вину всего немецкого народа, допустившего  к  власти гитлеровскую банду. Он писал Отто Гану, одному из немногих ученых Германии,  к  которому сохранил уважение, в ответ на просьбу стать членом Общества Макса Планка: «Преступления немцев — поистине самое отвратительное, что только можно обнаружить в истории так называемых цивилизованных наций. Поведение немецкой интеллигенции — в целом как группы — было ничем не лучше, чем поведение черни». А своему другу Максу фон Лауэ, всегдашнему противнику нацизма, он в 1950 году написал: «Я не желаю, чтобы труды, автором которых я являюсь, выходили в Германии, — из чувства еврейской солидарности». Однако время идет, и  к  этому юбилею Эйнштейна в Германии переиздаются его основные работы, почти все написанные на немецком и там впервые опубликованные.

Спиноза писал: «Ненависть не может быть полезна». Своей оценкой вины за несчетное множество погибших Эйнштейн по сути отрицал этот моральный тезис Спинозы, которому он всю жизнь поклонялся.

Эйнштейн опасался угрозы ядерного самоуничтожения человечества, защиту от чего видел в организации всемирного правительства. Эта идея увлекала его еще раньше, начиная от сотрудничества с Лигой Наций в 1920-е годы и до последних дней, когда была подписана так называемая декларация Рассела–Эйнштейна, приведшая  к  антиядерному и гуманистическому Пагуошскому движению. Заметим, однако, что многолетний лидер этого движения лауреат Нобелевской премии мира Джозеф Ротблат был, пожалуй, крупнейшим защитником и покровителем Мордехая Вануну, а руководство этого движения уже после начала террористической войны в 2000 г. отказалось выступить с осуждением терроризма, даже направленного против детей, хотя  к  нему и обращались с просьбой это сделать.

Опираясь на некоторые высказывания Эйнштейна, обычно подчеркивают, что он был и ощущал себя «гражданином мира», не связанным ни с каким народом в отдельности. В то же время его, несомненно, волновали проблемы антисемитизма — как его проявления, так и его корни.

В 1920 году в Берлине во время лекций Эйнштейна начинаются беспорядки, а 24 августа проходит митинг, направленный против него лично (появляются даже листовки «Убейте Эйнштейна!») и против его теорий. Эйнштейн публично протестует, причем выдающиеся ученые Германии присоединяются  к  нему. Но нападки продолжаются, и в 1924 году он в знак протеста становится членом Еврейской общины Берлина и платит туда взносы.

Не обходил он своим вниманием весьма специфическую форму антисемитизма, о которой пишет: «Еврейский антисемитизм есть не что иное, как унизительный ритуал направления в сторону наиболее уязвимых членов своего сообщества того антисемитизма иноверцев, что предназначен для всех евреев». Приведенное пояснение в полной мере характеризует и мотивацию многих «интеллектуалов» еврейского происхождения, для которых осуждение Израиля и отрицание его прав есть форма самозащиты и проявление страха перед антисемитизмом.

Можно ли считать Эйнштейна еврейским националистом? Он писал: «Если бы нам не приходилось жить среди нетерпимых, бездушных и жестоких людей, я был бы первым, кто отверг национализм в пользу универсальной человечности!»

Еще в 1921 году Эйнштейн вместе с Х.Вейцманом совершает турне по Америке с целью сбора средств для организации и финансирования Еврейского университета в Иерусалиме. Такие акции он регулярно проводит и позже, а затем завещает Университету свой архив. На основе документов этого архива (он, что символично, сохраняется в Национальной библиотеке в Иерусалиме вместе с архивом Ньютона) Еврейский университет издает совместно с Принстонским институтом высших исследований в США, где Эйнштейн работал в 1933–1955 годах, полное собрание его сочинений. Вышло из печати уже девять томов.

В 1923 году Эйнштейн побывал в Палестине: прочел первую лекцию в открывающемся университете в Иерусалиме (до июня 1928 года он был членом Совета управляющих университета), стал первым почетным гражданином Тель-Авива. В те межвоенные годы его увлекала идея мирного сосуществования на территории Палестины двух народов. Представители образованных кругов: врачи, юристы, общественные деятели, священнослужители должны были по этому плану секретно встречаться (как сейчас говорят, «без галстуков») раз в неделю, устраняя мало-помалу все трудности и противоречия. Эйнштейн не был изначально сторонником создания чисто еврейского государства, в 1929-1930 годах он еще пишет письма в арабскую газету «Фаластын» с призывами  к  совместной организации жизни в Палестине, хотя в 1930-е годы и принимает участие в работе Сионистского конгресса. Реалии жизни ничего не оставили от этого.

Интересно, что свое нежелание в те годы видеть отдельное еврейское государство Эйнштейн обосновывал тем, что «идеи иудаизма противоречат идее государства с границами и определенной силой, пусть и умеренной... Мы уже не евреи периода Маккавеев. Возвращение  к  нации в политическом смысле этого слова было бы эквивалентно отвращению от того одухотворения нашего сообщества, которым мы обязаны гению наших пророков». Можно только с определенным удовольствием констатировать, что в этих утверждениях Эйнштейн не был прав. Если что и угрожает сейчас будущему страны, так это низкое приспособленчество леволиберального капитулянтства, а не высокая одухотворенность.

Напомним, что уже в 1944 году в полемике с профессором-арабистом Ф.Хиттни, выступавшим с проарабских позиций перед Комитетом по иностранным делам Конгресса США, Эйнштейн и Э. фон Калер, автор известной книги «Израиль среди народов», в совместных письмах пишут: «Выступая за еврейскую Палестину, мы хотим содействовать созданию убежища, в котором гонимые могут обрести безопасность, мир и непоколебимое право жить по своим собственным законам и обычаям».

Появление Государства Израиль существенно изменило взгляды Эйнштейна в этом направлении — он стал его активным сторонником и моральной опорой, хотя и отказался от предложения быть вторым, после смерти Х.Вейцмана, президентом Израиля. Отказ мотивировался опасениями возможного несоответствия некоторых его общих моральных принципов с реальной необходимостью действий главы современного государства.

Весьма интересно отношение Эйнштейна  к  религии. Эйнштейн, возможно, в меньшей мере, чем И.Ньютон, но все-таки уделял проблеме религии значительное внимание. Он отрицал Бога как участника повседневных действий человека, как непосредственно ответственную за все происходящее, карающую или поощряющую силу. Поэтому он говорил о необходимости очищения религии от «шлаков антропоморфизма». Для него Бог существует как Высший Разум, определяющий гармонию и красоту природы. Эйнштейн не следовал никаким ритуалам, считал, что их можно рассматривать лишь в историческом и психологическом плане, но противился тому, чтобы его считали атеистом, и выражал глубокое уважение  к  этическому идеализму иудаизма и христианства. Себя Эйнштейн называл «глубоко религиозным неверующим». Значительного интереса заслуживает его знаменитое изречение о связи науки и религии: «Наука без религии хрома, а религия без науки — слепа».

Эйнштейн был убежденным сторонником тесного сотрудничества ученых разных стран и их ответственности за судьбы своего народа и всего человечества.

Есть некоторые общие положения, которые могут быть полезны каждому образованному человеку, в пределах даже его ограниченных возможностей, определяемых интеллектом и общественным положением:

1. Надо не бояться идти «против потока», отстаивая свои, даже непопулярные, убеждения, взгляды, принципы.

2. Надо осознавать свою личную ответственность за будущее своего народа и всего человечества.

3. Надо учитывать реальные факты, которые могут заставлять изменять ошибочные взгляды и принципы.