ЧЕРНАЯ МЕТКА

ЛЕОНИД РАДЗИХОВСКИЙ

«ЕС» (газета «Еврейское слово». - Прим. ред.) всегда приходила к читателям в плотном конверте. Читатель хочет получать еврейскую газету, тем более бесплатную, но боится слова «Еврейская». Он хочет быть тайным евреем – как мараны в Испании в средние века. Там, когда узнавали, что человек – маран, его сжигали на костре. Читателей «ЕС», как мне кажется, не сожгут, но они по-прежнему живут в средневековой мгле, в которой мерцают отблески старых пожаров от еврейских погромов...

Эти плотные «гетто-конверты», эта коричневая материализация еврейских страхов и фобий говорит о психологическом состоянии пожилых людей (главный читатель «ЕС») лучше любых многотомных исследований.

Многие интеллигенты (очень часто – еврейские) любят говорить о «врожденном рабстве» русского народа. В этих словах много правды. Не меньше правды в словах о «генетическом страхе» русских евреев, точнее о генетическом страхе части евреев перед «свирепыми гоями».

Страх этот, как и положено, – безумный, абсолютно иррациональный. Свою фамилию, лицо, национальность «скрыть» (от кого, кстати? от соседей? от милиции? еще от кого-то?) невозможно. Любой разумный человек это отлично понимает. Но страх сильнее разума – как и положено инстинкту. Я прекрасно помню (да что там «помню», и сегодня многие так говорят!) вечные разговоры: «Об этом нельзя говорить по телефону!» О чем же? Нельзя по телефону «ругать ФСБ», нельзя «ругать Путина», нельзя вообще «ругать власть»... Помилуйте, зачем же так секретно – ведь я (да и тысячи моих коллег) все это говорим совсем не «по телефону»,   а  по радио, в газетах пишем. И – ничего, как будто живы-здоровы. Так-то оно так... Разумом люди это понимают, головным мозгом они в 2006 году,  а  вот спинным – в 1937-м. Точно то же относится к конверту, в котором упакован страх перед... да черт его знает перед кем/чем. Страх – просто. «Не надо их дразнить». «Дразнить» – это значит большими буквами писать слово «Еврейская». Опасное слово. Преступное. Провоцирующее.

Мелочь, было бы о чем писать... Нет, не надо обманывать себя и других. Совсем не мелочь,  а  точное выражение психологического состояния многих (не всех, разумеется) читателей «ЕС».

Контрольный эксперимент пришелся на новый год.

«Темницы рухнут, и свобода вас встретит радостно у входа...» Сняли конверт! Отныне газета рассылается в прозрачном целлофановом пакете (без пакета невозможно-с!). Но редакция «ЕС» не может просто и резко перенести читателя из средних веков в новое время. Революция должна происходить в несколько этапов. Газета так сложена (еврейские хитрости!), что рокового слова не видно. На обложке написано: «Еженедельная газета» – так не страшно? Рядом значатся две буквы «ЕС» – но ведь без расшифровки же! Ничего, они не догадаются. Мы только чуть-чуть высунулись из средних веков – так можно?

«Нет! Нельзя!» – кричат в редакцию по телефону насмерть перепуганные и возмущенные читатели.

Требуют, чтобы им больше газету не смели присылать. Новый страх: на конверте указан адрес (на самом деле – только номер квартиры). Значит, на почте знают! Значит, на почте есть список всех евреев! Черная метка «ЕС». Варфоломеевская ночь – белые кресты на дверях гугенотов, списки для отправки в Освенцим...

Кошмар.

Напрасно читатель думает, что я смеюсь. Какой тут смех. Ужасная история. Ужасный страх. Ужасное состояние психики. Смехом это не лечится.  А  чем лечится? Не знаю.

Могу рассказать о себе.

Я тоже боялся услышать на улице (в метро, автобусе) слово «еврей», вжимал голову в сутулые еврейские плечи, когда это слово булыжником пролетало над головой – даже когда речь шла не обо мне. Да уж – не герой, совсем не герой, мягко говоря.  А  потом... Нет, не было никакого «события». Просто времена изменились, и я как-то разжался, перестал трястись. И – ничего страшного не случилось. Я не стал ни сильнее, ни выше, у меня не появилось ни охраны, ни наглости. Но когда мужики, которые меня подвозят (в основном кавказцы) спрашивают про национальность, я

отвечаю: «Еврей». Сперва это было трудно, вроде как последний крик перед казнью.  А  теперь – легко, спокойно, без всякого вызова и (почти) без всякого подтекста. Информация – и все тут.

То же самое и по радио, где я тысячу раз с удовольствием «раскрылся». Господи, как мне повезло, что у меня такая внешность, такая фамилия! Как мне повезло, что я – не Леонтьев, не Третьяков, не Газманов, что нет у меня соблазна спрятаться под панцирь своей русской фамилии и жить, что-то там от кого-то там «скрывая». Ох уж эта роль «неразоблаченного еврейца – самозваного арийца»... Как славно, что меня миновала чаша сия...

Не бойтесь, друзья, хочется мне сказать. Вот я – тоже трус. Но преодолел страх – и ничего. Нечего больше бояться.

Но есть еще одна история. В 1920-е годы из Канады к моему деду приехал его отец, звал уехать с ним в Канаду – в России жить страшно. Образованный дед ему ответил: «Зачем? Уж с чем-чем,  а  с антисемитизмом здесь покончено – навсегда». Безграмотный прадед ему возразил: «Нет, сынок, здесь все еще будет»...