«Еврейский Обозреватель»
ПОЛЕМИКА
8/123
Апрель 2006
5766 Нисан

СОВЕТСКОЕ ПРОСТРАНСТВО, КОТОРОЕ ПЫТАЕТСЯ ИЗОБРАЖАТЬ ИЗ СЕБЯ «ПОСТ»

АРТУР ФРЕДЕКИНД

На главную страницу Распечатать

В № 3/118 «Еврейского Обозревателя» за этот год опубликована интересная статья Юрия Корогодского «ПостХолокост». Если говорить кратко — статья излагает некие давние мысли людей, которые именно, как пишет Юрий Корогодский, «прекрасно знакомы с запросами своей аудитории, но не всегда хорошо владеют ситуацией в Украине»... Конкретней — это те люди, которые поддерживали идею создания центра «Наследие» в Бабьем Яру, отстаивая именно точку зрения автора — «хотелось бы, чтобы израильтяне и евреи диаспоры меньше напоминали себе и всем остальным о печальных страницах прошлого, больше останавливаясь на позитивных темах».

Читателям старшего поколения в СНГ очень знакома данная формулировка «позитивные темы». После полуправдивого «развенчания культа личности» этим призывом были переполнены советские журналы и газеты. Совпадение можно было бы считать случайным, если   б  оно не было, на мой взгляд, закономерным.

Проблема заключается именно в том, как видеть вещи. Если считать наше пространство постсоветским, вполне готовым влиться в Европу, а то и уже готовым отказаться от Евросоюза — то это подход один. В этом случае (примером, если  б  мы жили в Польше) можно было бы, в целом согласиться с автором. Действительно, «фестиваль Холокоста» (по меткому выражению Ирит Абрамски, сотрудника Музея «Яд ва-Шем») в странах, где эта тематика широко известна после окончания войны, а особенно после 60-х годов ХХ века, часто неуместен. Именно это порождает иногда обоснованное чувство раздражения у многих людей на Западе, а также поверхностный взгляд в диктаторских странах Востока о «новой религии Запада — Холокосте».

Однако если видеть вещи по-другому (на мой взгляд, более реалистично), то сравнивать нашу ситуацию даже с польской совершенно невозможно. Холокост, или Шоа, или Хурбн, — был однозначно запрещенной темой во времена СССР. Разумеется, существовали исключения (история праведника Ж.Липке, издание «Дневника Анны Франк», недвусмысленные намеки в художественной литературе на трагедию евреев), однако само упоминание, приведенных выше терминов было недопустимо вплоть до 1989 года.

Что касается системы образования в Украине (особенно в гуманитарном аспекте), то я никого не удивлю, если скажу, что она остается советской и лишь в исключительных случаях (связанных, как и во времена СССР, с почти героическими личностями) пытается перестроить основы педагогики. Ни для кого не секрет, что украинская респектабельная наука (имею в виду не только научные регалии, но и действительно профессиональных историков и педагогов) совершенно серьезно ставит Холокост под сомнение, а то и использует термин о «еврейской государственности в 1930-х годах в Украине». Более того — если в западном мире вышли тысячи книг в попытке осмыслить тему Холокоста, история Холокоста изучена вдоль и поперек (что не означает существования «белых пятен», которое подвигло на «спор историков» в конце 1980-х), то в Украине нет ни одной книги, где трагедию евреев пытались бы осмыслить. До сих пор нет ни одной философской работы, где бы трагедия евреев осмыслялась не автором-евреем, а, например, автором-украинцем. Лишь совсем недавно вышла в «Критике» прекрасная работа Марко Царинника «Золочив молчит», где фактически впервые многие вещи названы честно и открыто. Однако М.Царинник — гражданин Канады...

Когда автор упоминает об «индустрии Холокоста» в контексте «отдельных исследователей», то, разумеется, в памяти возникает известная в цивилизованном мире книга Н.Финкельштейна с тем же названием. Ни на русском, ни на украинском языке книга не выходила. Обсуждать ее содержание у нас бессмысленно, ибо прочесть ее в переводе можно только на антисемитских сайтах. Никакого общественного обсуждения этой работы не было (а подобное было в Европе, я лично видел более четырех телепередач на эту тему). Более того — ее контекст иногда непонятен в наших пенатах (там, где Н.Финкельштейн пишет об американском еврействе). Но Н.Финкельштейн не исследователь истории Холокоста, а самый очевидный ревизионист. Несмотря на то, что он совершенно прав в некоторых местах относительно «бизнеса на Холокосте». Однако в отличие от Юрия Корогодского он конкретно называет тех, кого он имеет в виду. Он приводит фамилии, организации, он обвиняет открыто. Делает ли это Юрий Корогодский?

Увы, нет. И это подтверждает мое мнение — в Украине продолжает существовать авторитарное общество, которое лишь благодаря западным грантам, отдельным личностям, и частичной политической независимости от России способно производить впечатление постсоветского. И таким образом прилагать к нашему обществу термин «ПостХолокост» не совсем корректно. Мы до сих пор не знаем истинных цифр количества погибших в Бабьем Яру. Не только евреев — мы не знаем количества цыган (ромов), украинцев, русских и других. Мы не знаем их фамилий. Мы до сих пор спорим, кто убивал евреев в Бабьем Яру — немцы, украинская полиция, Буковинский курень... Нам до сих пор неясно — что такое был Голодомор, разрушен ли ГУЛаг и можно ли осуждать агентов КГБ за их деятельность...

Что же касается еврейской общинной жизни в Украине и преподавания темы Шоа в этом контексте, то здесь трудно называть вещи своими именами. Юрию Корогодскому прекрасно известны наименования организаций, фамилии людей, которым можно было бы предъявлять претензии в «бизнесе на Холокосте». Но он их не назовет, как и не назовут их другие. Это вновь подтверждает мой тезис об отсутствии постсоветского пространства и отсутствии реальной общинной жизни. На самом деле еврейская жизнь в Украине все более и более утихает, в связи с выездом самих представителей еврейской жизни. Вся еврейская жизнь существует лишь на израильские и западные гранты, кроме отдельных, пока еще довольно нехарактерных явлений. Дело тут в отсутствии реституции еврейской собственности, отсутствии частной собственности на землю как таковой, в отсутствии заинтересованности советского украинского государства в том, чтобы существовали реальные общины, реально владеющие синагогами, банками, домами престарелых, землями, пароходами, и так далее, и тому подобное.

Что касается преподавания темы Холокоста, то это одно из условий Совета Европы. Если представители украинской интеллигенции (а несомненно, Юрий Корогодский к ним относится — причем, к одной из лучших ее частей) ставят под сомнение требования Совета Европы, значит, они ставят под сомнение необходимость для Украины пребывания в Европе. И таким образом мы живем не в постхолокостное время (если следовать идее автора о понимании нами тематики Холокоста), а в дохолокостное. И тогда преподавание, изучение Холокоста должно быть приоритетным для нас, если мы хотим войти в общество цивилизованных народов. Если же мы хотим оставаться на уровне этническо-племенного сообщества, живущего в неком аморфном образовании типа «отечества» (как сейчас часто выражаются в некоторых слоях общества СНГ), то мы должны изучать и делать лишь то, что считают нужным руководители данного «отечества». И не иметь своего мнения. И не называть фамилий. И называть антисемитизм «не всегда адекватной реакцией аудитории», как делает это автор. И не сравнивать «способы подачи материала (о Холокосте) в западных музеях» с Диснейлендом. В Украине видели западные музеи и Диснейленд не более пять процентов населения. Читатель у нас не в контексте Диснейленда.

Он в массе своей ездит в троллейбусе или в «Москвиче», он не отдыхает на Красном море, он не видит и толики того количества фильмов и книг о Холокосте, которые видит читатель в цивилизованном мире. И от обиды на это ему часто хочется ничего не знать и не видеть. Как и читателю в мире бедных арабских стран. Но это уже другая тема...

Вверх страницы

«Еврейский Обозреватель» - obozrevatel@jewukr.org
© 2001-2006 Еврейская Конфедерация Украины - www.jewukr.org