КТО КОНТРОЛИРУЕТ ХАМАС – ХАНИЯ ИЛИ МАШАЛЬ?

СТИВЕН ФАРЕЛЛ, НИКОЛАС БЛЭНФОРД

Исмаил Хания вылезает из премьерского лимузина и поднимается на кафедру недалеко от своего дома в Газе, чтобы произнести проповедь о мусульманских добродетелях: терпении, стойкости и милосердии. Мечеть пустеет, и дети бегут по домам смотреть новый хит спутникового телевидения — часовой документальный фильм о героическом Мохаммеде Дефе, лидере военного крыла ХАМАСа, в маске и с автоматом Калашникова, который прославляет непрекращающуюся войну против Израиля.

В двухстах милях к северу, в узком переулке Бейрута, офис ХАМАСа за стальными воротами охраняют вооруженные боевики Хизбаллы, одетые в черное. Это Ливан, одна из основных зарубежных финансовых баз ХАМАСа, где часовые, шииты из террористической организации Хизбалла, ставшей политическим движением, являются, пожалуй, самой точной ближневосточной аналогией эволюции ХАМАСа.

ХАМАС, «Движение исламского сопротивления», потряс Ближний Восток, победив в январе на палестинских выборах к огорчению западных правительств и арабских автократий, нервничающих из-за влияния этой победы на их исламскую оппозицию. Для Израиля ХАМАС — это совсем не святая троица, а три лица террористической организации, снявшей маску, когда ее вооруженное крыло приняло участие в похищении ефрейтора Шалита и начало обстрелы Ашкелона. Для сторонников ХАМАСа его военное, политическое и живущее в изгнании руководство — это три кита, на которых стоит единая организация, чьи лидеры за два десятилетия превратились из начинающих боевиков в министров, мечтающих взять под контроль всех палестинцев, дома и за границей. Четвертый кит — это заключенные израильских тюрем.

Но поскольку превращение ХАМАСа в правительство расширяет масштабы его амбиций, главный вопрос — в чьих руках контроль. В руках Халеда Машаля в Дамаске или правительства Хании в Газе и на Западном берегу? Конечно, ХАМАС, как и Хизбалла, стремится найти равновесие между идеологической задачей уничтожения Израиля и прагматичными реалиями правительства, представляющего интересы всех палестинцев, а не только тех, кто голосовал за него.

Инсайдеры ХАМАСа признаются, что не ожидали победы на выборах и планировали два-три года оставаться в оппозиции, чтобы осуществить переход от «освободительной» к «конституционной» эпохе. «ХАМАС пытается сочетать политическую деятельность с сопротивлением», — говорит Мустафа Саваф, политический аналитик из Газы. Политическое руководство устанавливает общие рамки, а военное крыло — это мастера своего дела. Они решают, где, когда и как». Именно эту двухколейную политику, которая восхищает сторонников ХАМАСа, осуждают Израиль и Запад.

Кое-кто в ХАМАСе утверждает, что теракты смертников контрпродуктивны, если учитывать западное общественное мнение. Другие озвучивают популярное среди палестинцев мнение, что только оружием можно изгнать Израиль. Конечно, сторонники жесткой линии и многие простые палестинцы были в восторге от налета у Керем-Шалом. Но ключевой вопрос в том, что было заранее известно об атаке Хании, министру внутренних дел Саиду Сияму и министру иностранных дел Махмуду аз-Захару. Правительство Хании утверждает, что было не в курсе, а непрозрачная внутренняя структура ХАМАСа — им руководит сверхсекретная «шура», куда входят лидеры Газы, Западного берега и изгнанники, — делает непонятным процесс принятия решений. Израиль утверждает, что Машаль организует военные операции из Дамаска при поддержке Сирии и Ирана.

«Я думаю, что внешнее руководство управляло операцией в Керем-Шалом. По-моему, всем известно, что Хания непричастен, а вот Махмуд аз-Захар, похоже, был вовлечен с самого начала, — сказал The Times аналитик израильского правительства. — Руководство ХАМАСа на территориях было склонно к сближению с Махмудом Аббасом. Я подозреваю, что зарубежное руководство боялось, что правительство ХАМАСа сойдет со столбовой дороги и выработает собственную независимую политику».

Противники в среде палестинцев тоже ухватились за возможность подорвать правительство ХАМАСа. «Политическое руководство ХАМАСа за границей заявляет, что решение остается за военным крылом в Газе, а военное крыло говорит, что решение — за политическим руководством за границей, — заявил пресс-секретарь Махмуда Аббаса Валид Авад. — Исмаил Хания, видимо, не имеет права голоса в том, что происходит в данном случае».

50-летний Машаль, бывший профессор физики, ушел в подполье после угроз Израиля убить его. С 2001 года он живет в Дамаске и является ключевой фигурой фандрайзинга (т.е. поиска финансирования), в апреле он собрал 100 млн. долларов в Иране и Катаре для правительства ХАМАСа.

Усама Хамдан, глава ХАМАСа в Ливане, заявил, что зарубежное крыло движения занимается в основном фандрайзингом и пропагандой. «У «Бригад Аззаддина аль-Касама» свое руководство, принимающее решения, исходя из оперативной обстановки», — сказал Хамдан. Он отрицал раскол между Газой и Дамаском, заявив, что именно Машаль заключил с Аббасом соглашение, связанное с признанием права Израиля на существование. «Израильтяне делали ставку на гражданскую войну между ХАМАСом и ФАТХом, — заявил Хамдан. — Но выяснилось, что единственный, кто смог добиться соглашения между ХАМАСом и ФАТХом, это Халед Машаль».

В феврале Машаль провел также встречу с делегацией отставных американских дипломатов в Дамаске. Эдвард Пек, бывший американский посол в Ираке, заявил, что лидер ХАМАСа оказался «умеренным во многих отношениях» и готовым вести диалог с Вашингтоном. «Эти люди очень разумны. Это не кричащие дикари с горящими глазами», — добавил он.

Инсайдеры ХАМАСа признают, что существует напряженность между лидерами и военным крылом, которое продолжает теракты против Израиля. «Политическое и военное крыло иногда имеют разные точки зрения, но я верю, что, в конце концов, решения будет принимать политическое крыло, — говорит ветеран ХАМАСа Сайед Салем Абу Мусамех. — В отличие от других организаций, все члены военного крыла ХАМАСа имеют образование в области идеологии и культуры, а не только в военной сфере. У нас было 15 спокойных месяцев, когда не было серьезных проблем. Кто-то говорил: «Решение прекратить джихад неверно», — но, в конце концов, они подчинились этому решению».

Такие заявления противоречат тону Дефа в документальном фильме телеканала al-Jazeera, где он появляется с боевиками в масках, которые готовят взрывчатку, делают ракеты и роют тоннели. «Мы доберемся до израильтян. Мы доберемся до них везде, даже в их домах, — заявил он. — Израиль оккупировал нашу землю, и мы вправе бороться против оккупации, за освобождение земли, потому что это исламская земля».

Многие аналитики согласны в том, что, хотя разногласия существуют, внутренняя дисциплина в ХАМАСе достаточно сильна, чтобы сдержать их.

Но более серьезная проблема ХАМАСа — как ему добиться признания, и не только недоверчивыми Израилем и Западом, но и светскими палестинцами. «Это часть дилеммы, стоящей перед правительством. Ему надо взять на себя национальное бремя, а не проводить в жизнь социальную программу исламистов», — говорит Беверли Милтон-Эдвардс, автор книги «Исламская политика в Палестине». — Они пытаются взять под контроль все национальное движение, включая ООП, и сделать его исламским. Это не отражает результатов выборов. Избиратели голосовали за перемены и реформы в национальных интересах. Именно поэтому они до сих пор являются движением, а не правительством и не политической партией»