|
Семья Аксельрод, связанная с Россией и Израилем, дала миру в трех поколениях двух поэтов и двух художников. Стихи Зелика Аксельрода, расстрелянного органами НКВД в 1941 году, и Елены Аксельрод, хорошо известной в Москве поэтессы, заслуживают отдельного разговора. Художники — дед Меер Аксельрод, умерший в Москве в 1970 году, и внук Михаил Яхилевич, с 1991 года живущий в Израиле. Сегодня перед вами работы Меера Аксельрода.
Меер Аксельрод родился в 1902 году в белорусском местечке Молодечно. С детства учился рисованию, а в начале 1920-х годов в Минске уже сам преподавал. Впоследствии, переехав в Москву, художник встретил творческих единомышленников, учился у Фаворского, вошел в объединение «Четыре искусства». Работы Меера Аксельрода отражают вехи стремительного и непростого времени: он успел запечатлеть исчезающий мир еврейских местечек, в 30–40-е годы много работал для театров, в 50–60-е писал пейзажи, портреты друзей и близких. Единственная персональная выставка при жизни художника прошла в 1968 году.
Работы Меера Аксельрода можно условно разделить на пять периодов, отражающих основные темы его творчества: «Местечко. Старый Минск», «Беженцы. Гражданская война», «Еврейские коммуны в Крыму», «Театр» и работы последнего десятилетия жизни мастера.
Когда в начале 30-х годов из Израиля в Крым приехали будущие коммунары-аграрники, художник восторженно отнесся к этому начинанию и дважды ездил запечатлевать обновленную жизнь еврейских переселенцев. В жизнеутверждающих и динамичных работах этого периода — теперь на таком большом временном и событийном расстоянии — явственно слышна трагическая интонация. Сквозь тонкие акварели проступает хрупкость и недолговечность нового мира, ненадолго пришедшего на смену разрушительной гражданской войне. Предчувствия не обманули художника. Совсем недолго осталось жить энтузиастам коммун и героям зарисовок: они сгинули в сталинских и гитлеровских лагерях.
Яркие и узнаваемые образы созданы Меером Аксельродом в 30– 40-е годы во время работы в театрах — прославленном московском ГОСЕТе, ГОСЕТах Украины и Беларуси. Свое детство и юность воссоздавал художник, оформляя спектакли по пьесам Шолом-Алейхема — «Тевье-молочник», «Менахем Мендл», «Заколдованный портной», по пьесам Бергельсона, Кульбака, Зискинда Лева. Его эскизы декораций открываются, будто волшебная шкатулка, приглашая встретиться с персонажами пьес, окунуться в атмосферу еврейского местечка.
«Здесь улочки кривы и колченоги,
а я смотрю —
и радость не избыть...»
Работы 60-х годов наполняют сердца ощущением счастья. Солнечные улочки Гурзуфа, плавное течение прибалтийского дня, навеянные теплотой и уютом гостеприимного дома портреты родных и друзей.
«Поглядишь назад едва —
прошлое увидишь снова...»
«Алеф»
|
