|
Еврейское присутствие в искусстве, в том числе изобразительном, несомненно и огромно. Мы знаем множество выдающихся имен — Шагал и Тышлер, Штеренберг и Маневич. Но есть много талантливых художников — евреев, память о которых может быть стерта временем, если мы сами не позаботимся о том, чтобы они не были забыты.
В мае нынешнего года исполнилось 100 лет со дня рождения Семена Натановича Гуецкого. При жизни Семен Гуецкий был достаточно известен, ему было присвоено звание Заслуженного деятеля искусств УССР, его картины закупали известные галереи.
Семен Гуецкий родился в тихом, провинциальном, очень еврейском Житомире в начале прошлого века. Отец будущего художника был ремесленником, мать — домохозяйкой. Мальчик познал труд с детских лет. Юность его пришлась на времена гражданской войны, в которой он принял участие. Пришлось испытать и пережить все — бои, тиф, фронтовые госпитали.
Позже Семен Гуецкий окончил Житомирскую художественную профтехшколу, Киевский художественный институт, работал художником-мультипликатором на Киевской киностудии, занимался живописью, мечтал о больших серьезных полотнах.
Но грянула Великая Отечественная. Всю войну художник провел в боях, был дважды ранен, контужен. Боевой путь он начал командиром пулеметного взвода, закончил командиром стрелкового батальона.
Только после войны Семену Гуецкому удалось в полной мере окунуться в мир живописи. Зрелую часть жизни художник прожил в Киеве. Был очень требователен к себе, самокритичен и скромен, может быть, чрезмерно. Он был участником многих всесоюзных, республиканских выставок, а вот на персональную так и не решился. Когда Семену Гуецкому было уже за 60, он готовился к персональной выставке, но в итоге высокая требовательность к себе и тут не позволила ему этого сделать — он отказался от нее. А между тем за год до смерти художник получил звание Заслуженного деятеля искусств УССР, и сейчас вне связи со званиями можно утверждать, что он вошел в историю украинского изобразительного искусства! Этот художник-воин, художник-боец не был бойцом за свою карьеру, не был приспособленцем и был чужд саморекламе. «Мудрый странный человек» — с любовью говорит о нем племянник, житомирский художник Александр Жегунов.
Гуецкий — профессионал высокого класса, мастер реалистического письма, которых становится все меньше. Он создавал большие, масштабные полотна, мастерски решал сложные композиционные задачи. Работы Семена Гуецкого хранятся в Дрезденской галерее, в Киевском государственном музее изобразительного искусства, в Житомирском краеведческом музее.
Произведения Семена Гуецкого согреты лиризмом, любовью и состраданием. Даже эпические его полотна очень лиричны, исполнены светлой грусти и тепла. Мы знаем закрытое пространство средневековых картин, знаем муторное втягивание в себя сюрреалистического пространства. Здесь мы видим открытое навстречу зрителю пространство, пространство, зовущее к себе, смелое решение сложных композиционных задач.
Время, эпоха всегда влияют на творческое «я» художника, на выбор тем, на его видение. Гуецкий был во многом традиционным советским художником, принадлежал своей эпохе. Он автор многих портретов Ленина, работ о гражданской войне и революции. Те, кому пришлось учиться в советской школе, наверняка, знают его картину «Смольный. 1917 год». Вот только имя автора — почти полностью забыто. Реалистический портрет Ленина, естественно, не был возможен в советское время — никто бы не смог всмотреться в этот образ. Гоген говорил: «Модели для нас, художников, — это только типографские литеры, которые помогают нам выразить себя». И это не тот, кто расколол мир в начале XX века, несет с полотен свет, добро, очищение, а Художник, творящий его образ, загадочная сила искусства.
Невероятно, но у Гуецкого — художника 1950–1970-х годов — немало и еврейских образов. В советское время он умудрился написать даже портрет еврея в кипе. Но разве мыслимо было в то время показать на выставке подобный образ? Еврейская тема была для него своего рода «чистым искусством», отдушиной. Эту тему художник мог разрабатывать только для себя. И если бы можно было говорить о произведениях живописи, что они были написаны «в стол», то это как раз тот самый случай. Ведь донести их до зрителя было невозможно, немыслимо трудно и даже опасно. Однажды произошел трагикомический случай. Художник написал портрет старика-еврея. Картину пришлось назвать «Партизан» — только после этого она смогла попасть на выставку.
В конце жизни Семен Гуецкий признавался в своем интересе к библейским сюжетам, но из-за специфики времени ему многих своих замыслов не удалось реализовать.
Умер художник в 1974 году в Киеве. Должна была состояться посмертная выставка, но и здесь вмешалась судьба, точнее, советская власть — что в те времена было почти одно и то же. Сын Гуецкого уехал в США, и выставка не состоялась. К счастью, художник Александр Жегунов бережно и с любовью, в лучших еврейских традициях, отнесся к наследию своего дяди. Благодаря этому в общинном центре «Подсолнух» на Общинном фестивале еврейской книги в декабре прошлого года впервые была представлена небольшая экспозиция работ Семена Гуецкого.
К 100-летнему юбилею художника готовится выставка и на его родине — в Житомирском краеведческом музее.
У произведений искусства есть прекрасное свойство — не умирать. Если, конечно, мы не беспамятны.
|
