ХАРЬКОВ ЧЕРЕЗ 65 ЛЕТ ПОСЛЕ КАТАСТРОФЫ

ЛАРИСА ВОЛОВИК

15 августа в Харькове состоялась церемония перезахоронения останков жертв Катастрофы. История, которая длится уже второй год, подошла к завершению.

Строительство жилого массива на месте бывшего еврейского гетто не оставило равнодушными харьковчан. Сколько писали, говорили, доказывали, что «не по-людски» строить дома на месте гетто и жить «на костях»!.. Единственное, что удалось Харьковскому областному комитету «Дробицкий Яр» (председатель Леонид Леонидов) — это добиться решения провести на месте гетто шурфовочные работы. В результате ЧП «Военные мемориалы «Схід» обнаружили и эксгумировали в апреле этого года останки 150 человек: это были, в основном, мужчины от 20 лет до преклонного возраста. Примерно треть останков — женщины, 12 останков — подростки и дети младше 12 лет, а также обнаружены останки ребенка возрастом около года. К сожалению, нам сообщили о страшной «находке» после эксгумации.

Оправдывая строительство на месте гетто, вначале заинтересованные лица объясняли, что в гетто никого не убивали, поэтому строить можно и даже нужно — людям нужны квартиры. После нахождения останков в ход пошли другие аргументы — что это останки не евреев: евреев из гетто в начале января 1942 года уже всех убили в Дробицком Яру, а сюда свозили мирных жителей, партизан, подпольщиков. Странная логика! Как будто на месте гибели евреев нельзя строить жилые дома, а если это не евреи — строить можно?!

В захоронениях ЧП «Военные мемориалы «Схід» вместе с останками нашли предметы домашнего обихода, которые брали с собой несчастные, отправляясь в бараки гетто, как они надеялись — на новое место проживания. А найденные фрагменты сидура, текст на странице которого удалось прочитать, развеял все сомнения в том, что останки принадлежат узникам гетто — евреям.

Документы из архива СБУ, воспоминания бежавших из гетто, хранящиеся в Харьковском музее Холокоста, служат еще одним достоверным подтверждением, что на территории гетто захоронены его узники.

Спецсообщение (Совершенно секретно). 5 сентября 1943   г .  г . Харьков. ...Согласно приказу немецкого командования от 15-го декабря 1941 года к 17-му декабря 1941 года были сосредоточены в бараках №№ 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 12,13, 14, 15, 17, 18, 19, 20, 21, 88, 89, в бане и помещениях продуктового магазина Станкостроительного завода и в бараках ХТЗ № 92 и 93 — шестнадцать тысяч евреев, которые находились до первых чисел января 1942  г . в указанных помещениях с разбитыми стеклами, сорванными полами, без отопления, пищи и воды...

Пытавшиеся приобрести себе пищу и воду у соседей или отпущенные на короткий срок для приобретения пищи и воды, за малейшее опоздание — расстреливались...

Первые две недели, т.е. до января, массового умерщвления не было. Расстреливали одиночек, люди умирали от голода, от мучений. Трупы этих замученных и расстрелянных немцы зарывали в щелях и ямах от погребов во дворе бараков. Таких ям предварительной раскопкой обнаружено две...

Из письма бывшего узника гетто Криворучко Семена Семеновича от 29.03.1945  г . к И.Эренбургу

«Я находился в еврейском гетто с 15 декабря 1941  г . Семья моя (жена — русская и приемная дочь) оставались в городе...

Ежедневно происходили без всяких причин убийства тут же на месте. Например, за переход из барака в барак, за выход на улицу. Пришлось быть свидетелем, когда немецкий часовой убил девушку, которая шла из одного барака в другой к своей матери.

В нашу комнату в первый день был подброшен грудной ребенок... и он умирал в течение 8-ми дней. Весь посинел, пока не зашел туда немец и еще живого выбросил его на свалку.

Противотанковые рвы, бомбоубежища, известковые ямы, находившиеся возле бараков, за две недели были переполнены трупами умерших и убитых...».

Из воспоминаний бывшего узника харьковского гетто Янчука Юрия Каленьевича, 22.01.1998г.: «...Моя мама, работавшая до прихода немцев воспитателем детского дома, с младшим братом ушла на «менку» где-то в начале декабря 1941 года. Я остался с бабушкой Ерухимович Розалией Иосифовной, т.к. она была больная и старая. Мы с бабушкой на регистрацию не ходили...

Утром 20 декабря 1941 года к нам в квартиру постучались немцы и потребовали в течение часа уйти в еврейский лагерь...

...От бараков до колючей изгороди было метров 50. Бараки деревянные. Шириной метров 10-12, длиной — метров 60. Площадь лагеря составляла примерно 16 га...

По утрам из каждого барака выносили трупы, не менее 20 человек. Умирали от голода, холода, болезней. Умирали наиболее слабые и потерявшие надежду. Немцы подобрали группу мужчин из евреев — они выносили трупы за ограду и сбрасывали их в противотанковый ров, который был рядом с восточной стороны лагеря. Через несколько дней ров был полным...

...Кроме бараков, в которых сожгли людей, значительную часть узников засыпали землей в «щелях», которые выкапывались с начала войны как укрытия для населения от авиабомбежек...».

Это только две выдержки из десятков свидетельств, хранящихся в музее.

Теперь к ним добавились и найденные предметы, которые «Военные мемориалы «Схід» передали в музей Холокоста. К сожалению, сидур где-то «потерялся» (!), но мы надеемся получить эту важную находку.

Не просто решался вопрос и с перезахоронением останков — по еврейской традиции обнаруженные останки должны быть перезахоронены на месте их эксгумации. Это подтвердил и приглашенный главным раввином Харькова авторитетнейший представитель израильской Хевра Кадиша раввин Менахем Мендл Экстейн. Была создана рабочая группа в горисполкоме.

Но слишком большие деньги были вложены в эту землю, на которой будут построены жилые дома, и было решено перезахоронить останки 150 узников бывшего еврейского гетто в Дробицком Яру.

Церемония никого не оставила равнодушным. Многие не могли сдержать слез, особенно те, чьи близкие были в гетто, — останки могли принадлежать и им.

С проникновенными речами о недопустимости повторения трагедии Холокоста выступили губернатор Харьковской области Арсен Аваков, заместитель городского головы Александр Кривцов, народный депутат Украины Александр Фельдман, 2-й секретарь посольства государства Израиль в Украине Юлия Гур, бывшая узница гетто Елена Щербова, отец которой погиб именно в гетто. Главный раввин Харькова Моше Москович прочел молитвы, которые были в найденном сидуре.

Специальные, обтянутые белой тканью, накрытые талитами гробы с останками жертв гетто были опущены в подготовленную могилу. Харьковские раввины прочли молитвы.

Церемония проходила в первый день месяца Элула, и по еврейской традиции зазвучал шофар, чтобы не были забыты уроки прошлого.

Холм на месте захоронения будет хранить останки жертв харьковского гетто, пока на этом месте не будет установлена памятная плита.

Послесловие. Итак, после четырехмесячного хранения в полиэтиленовых мешках на складе с бензопилами останки наших близких нашли, наконец, успокоение в земле Дробицкого Яра. Церемония перезахоронения прошла согласно еврейской традиции при большом количестве присутствующих и освещалась в прессе и на телевидении. Главный раввин Харькова после церемонии принес свои извинения председателю областного комитета «Дробицкий Яр» и директору Харьковского музея Холокоста, что как-то в суматохе забыли отметить их роль в том, что это перезахоронение состоялось, на что было отвечено — не для того, мол, старались...

Но почему все-таки нет чувства удовлетворения тем, что произошло, и так неспокойно на душе? Может быть, дело в том, что строительство на месте бывшего еврейского гетто продолжается. Мы не знаем, какие сюрпризы преподнесет эта политая кровью земля, и сколько «церемоний» нам еще придется проводить, если только строители, наученные опытом, просто не скроют свои новые «находки» от общественности — ведь до сих пор нет официального согласия об обязательном присутствии при земляных работах представителя еврейской общины...