ЦВЕТ ВЕТРА, КОТОРОГО НЕТ

ЛЮДМИЛА ЗАСЕДА

В галерее «Ирэна» любой евростандарт прочно, как пуговка с петелькой, увязанный с набившим оскомину дорогим примитивом — евроремонтом, не прижился бы никогда. Все, что можно купить в магазине за толстенькую наличку и чем, кстати, многие гордятся, тут выглядело бы... да нет, просто бы нагло торчало, нарушая тихую атмосферу естественности бережно подобранных предметов, со своей историей каждый.

Сюда постоянно спешат друзья-художники, ища особого порыва, неся собственное воплощенное озарение в наброске, картине, стихах, воспоминаниях, предвкушая общее, таинство приобщения к пониманию себя среди других и других в своей душе. Бывает, сталкиваются люди, не видящие друг друга практически всю жизнь, и начинают болтать с легкостью непрерванного десятилетиями разговора. То ли пространство самой галереи так технически грамотно организовано, то ли уют его освоения, а скорее всего, и то и другое, а еще шарм хозяйки Ирины Осадчей, но все признаются — встречи помогают не теряться, а вновь и вновь возрождаться, нащупывать ускользающие намеки будущих работ и уж потом уединяться, и надолго, с чистым холстом. И еще важная деталь — при следующей встрече, как и при предыдущей, не было и не будет неискренних, случайных, скроенных на скорую руку слов.

Однажды утром, забежав в галерею что-то уточнить, столкнулась с художником Акимом Левичем, которого не видела с очень юных лет. Когда-то он украшал своими всегда остроумными и по-особому добрыми иллюстрациями мои первые материалы в детской газете «Зірка», а потом всю жизнь и не видела его. Правда, на выставках работы Левича волновали, и было приятно это ощущение. Почему-то сделав вид, что мы незнакомы, видимо, опасаясь ненужных слов, быстро ушла, спеша на свою назначенную встречу. Конечно, потом, на презентации акварелей и альбома художника, мы разболтались вовсю. Причиной очередной встречи в галерее, кстати, послужил альбом Акима Левича «Диалог с экраном». Новая страсть захватила живописца — рисовать портреты политиков (как ему не надоели эти часто уже скучные персоналии), сидя перед экраном телевизора. Поразилась, какой острый глаз у этого пересмешника, сколь остроумны подсмотренные детали, как ясно читается его свобода. И хоть он часто говорит о себе: «Я просто прохожий», такому не навяжешь чужого мнения. Его карандаш отфильтровывает правду от полуправды.

— Жертва всего этого — я, — призналась жена художника. — Ничего не дает смотреть более приятное, чем злобные поединки, а уйти к другому телевизору тоже не могу — с Кимом смотреть на экран еще и удовольствие, которым дорожу.

Ощущала определенную раздвоенность, так как хотелось уравновесить ощущения от его таланта рисовальщика-психолога и не упустить возможность насладиться его акварелями, которые также вошли в экспозицию. Искусствоведы считают творчество Акима Левича частью неофициального искусства советской эпохи 1960–1980 годов. Сложнейшие переплетения его пейзажей скорее стали известны в 1990-е годы, когда его работы стали покупать иностранцы. Иногда его произведения называют туманами.

— Еще женскими, — добавляет мастер.

С этим, однако, не стала соглашаться. Скорее — работы мужчины, который чутко понимает палитру женских настроений, улавливая цвет ожидания, сентиментальной белиберды мечтаний, цвет ветра, наконец, которого в работах вовсе нет, то ли он уже уснул, оставив нас дышать озоном его акварелей, то ли обиделся, что о нем забыли, но тогда откуда ощущение, что ветер резвился в этих пейзажах и они, как вода, хранят память о ласковых дуновениях.

— Моя проблема в том, что холст не считается со мной, — признался автор. Начинается все с ясного и, кажется, до деталей продуманного сюжета, а потом исчезновения, уход ломает мой замысел. Я борюсь с предметом и оставляю его, мне он мешает и одновременно я не могу отказаться от него полностью. Сначала это меня приводило в отчаяние, но за долгие годы я научился себе доверять и прислушиваться к своему внутреннему чувству, и иногда, как мне кажется, оно меня не подводит. Я художник совершенно не современный, во всех смыслах этого слова. Утешает только одно, что современность опасна, ведь она так быстро стареет.

Аким Давидович Левич (родился 16 февраля 1933 года в Каменец-Подольском) — украинский художник. Член Союза художников УССР (с 1967; ныне — Национальный союз художников Украины). Живет в Киеве. Учился в республиканской художественной школе. В 1960 году окончил Киевский художественный институт (ныне — Национальная академия изобразительного искусства и архитектуры).

Его произведения хранятся в Национальном музее Украины, Музее истории Киева, Музее Роджерс-Университета (США), в фондах Министерства культуры и Союза художников, в частных коллекциях Киева, Петербурга, Софии, а также в США, Англии, Израиле, Германии.

Автор памятника скорби «Менора» в Бабьем Яру в Киеве (в соавторстве с Юрием Паскевичем и Александром Левичем), который был открыт в 1991 г. в ознаменование 50-  й  годовщины трагедии киевских евреев в Бабьем Яру. Памятник выполнен в виде бронзового семисвечника (меноры) на ступенчатом постаменте и покрыт рельефами, изображающими жертвоприношение. Установлен ориентировочно возле места массовых расстрелов в 1941 г.