ПРЕСТУПЛЕНИЕ И ВЫМИРАНИЕ

ЗИТА ТЕРЕК, ЕЛЕНА ЧЕРНЕНКО, ПАВЕЛ СЕДАКОВ, ИЛЬЯ АРХИПОВ, ЛЕОНИД РАГОЗИН

Эфраим Зурофф — главный охотник за нацистами в мире. Он возглавляет Центр Симона Визенталя, который ищет причастных к уничтожению около 6 млн. евреев. «Два-три года у нас еще есть. Потом все», — говорит Зурофф. Операция, которую он сейчас проводит, так и называется — «Последний шанс». Скоро не станет тех нескольких 90-летних стариков, которые все еще скрываются от правосудия в разных странах, и охотиться будет не за кем.

Большинство из них — не немцы,   а  восточные европейцы, помогавшие им решать «еврейский вопрос». С немцами все ясно: Германия признает свою историческую вину, и там никому из основных политиков не придет в голову защищать нацистских преступников. В Восточной Европе отношение к событиям Второй мировой сложнее. Здесь так и не прекращается дискуссия о том, что было худшим из зол: нацизм или коммунизм. И отношение людей к нацизму и коммунизму определяется тем, какой из этих режимов дал их бабушкам и дедушкам шанс выжить и обзавестись детьми и внуками. Поэтому те, которые по одной версии считаются пособниками нацистов, становятся борцами с коммунизмом по другой. И наоборот.

Со смертью последнего фигуранта списка Зуроффа вроде бы исчезнет и последняя тень Второй мировой войны. Но в реальности отношения между Россией и ее соседями не дают для этого никаких оснований. Прошлое играет в них не меньшую роль, чем поставки газа. В России считают, что в Восточной Европе пытаются обелить пособников фашизма. «Не дадим переписать историю», — вот один из основных внешнеполитических тезисов Москвы.  А  в Восточной Европе, наоборот, не понимают, почему Россия как правопреемница СССР не хочет покаяться в преступлениях сталинского режима — так, как это сделала Германия. Почему, спрашивают они, бывшие энкавэдэшники спокойно доживают свой век, пока бывших эсэсовцев разыскивают по всему миру?

В октябре российский суд отклонил требования о реабилитации со стороны родственников польских офицеров и интеллигентов, расстрелянных в Катыни. Основание: тех, кто расстреливал, уже нет в живых. Недавно разные трактовки истории стали предметом заочного спора лидеров России и Украины. Дмитрий Медведев не приехал в Киев на мероприятия в память жертв Голодомора, потому что его коллега Виктор Ющенко рассматривает эти события как этническую чистку, направленную конкретно против украинцев.  А  20 ноября ООН приняла предложенную Россией резолюцию, которая осуждает уничтожение памятников советского времени и реабилитацию пособников фашизма в Прибалтике. Россию поддержали 122 страны. Воздержались все страны Евросоюза,  а  также Украина. США единственные проголосовали против.

Эта политическая межгосударственная игра довольно проста: надо активно искать скелеты в шкафах соседей и держать на замке свой собственный. Создается впечатление, что правительствам даже выгодно, чтобы виновные в массовых убийствах забрали свои тайны с собой в могилу. Это окончательно переведет разговор из области правосудия в область политических мифов, которые можно использовать для решения текущих проблем.

Этого момента осталось недолго ждать. Историк Арон Шнеер из Яд ва Шема считает, что в поиске нацистских преступников главное не результат,  а  процесс. «Неважно, каким будет приговор. Важно, чтобы они жили в постоянном страхе, что они должны ответить за свои преступления», — говорит он.

Голливуд придал охотникам почти джеймсбондовский ореол, однако реальность несколько прозаичнее. Зурофф говорит, что он лишь на треть детектив. Еще на треть — историк-архивист и еще на одну — политический лоббист, работающий с властями разных стран. Последний участок — самый трудный. По словам Зуроффа, все стараются избежать процессов над нацистами — они обходятся дорого, в том числе и с точки зрения репутации. По данным Центра Визенталя, в 20 странах мира ведется более 1000 расследований, но за последние 7 лет только 70 дел закончились обвинительными приговорами. Причем в подавляющем большинстве случаев дела разбирались в отсутствие подсудимых.

Больше всего претензий у Зуроффа к странам Восточной Европы, особенно к Литве. Он передал властям страны 46 имен подозреваемых в геноциде евреев, но результат был минимальным. «Одного осудили — Альгимантаса Дайлиде, но потом отпустили по старости. Теперь он живет в Германии», — говорит охотник за нацистами.

Мощеные улочки бывшего еврейского квартала в центре Вильнюса запружены туристами. В уютных кафе, украшенных гирляндами и ярко-красной геранью, звучит немецкая, английская и польская речь. О том, что здесь происходило в годы войны, напоминает лишь массивная мемориальная доска на доме № 3 по улице Гаон. Именно здесь осенью 1941 г. находились ворота «Малого гетто». Тогда знаменитый «Литовский Иерусалим» — так до войны называли Вильнюс — превратился в мрачную тюрьму, где за заборами из колючей проволоки ждали своей участи 40 тысяч человек. Альгимантас Дайлиде служил в то время в литовской полиции. В одну из октябрьских ночей Дайлиде участвовал в операции по поимке 12 евреев, которые пытались сбежать из гетто в Беларусь. Беглецы были арестованы, после чего бесследно исчезли.

Дайлиде нашли в 2003 г. в США. Глава отдела специальных расследований литовской прокуратуры Римвидас Валентукявичюс рассказал, что старик на допросе спокойно признал свое участие в аресте беглецов-евреев, но преступлением свои действия считать отказался. «Он заявил, что просто делал свою работу как полицейский, да и к тому же не знает, что с ними стало», — отметил прокурор. В 2006 г. суд признал Дайлиде виновным в выдаче евреев нацистам, но в тюрьму бывший полицейский все же не попал — спасло шаткое здоровье. «Дело Дайлиде уже закрыто, — говорят в прокуратуре. — Хотя у военных преступлений нет срока давности, скоро процессы над нацистами прекратятся по естественным причинам — судить будет уже некого».

В еврейской общине Литвы так не считают. «Белых пятен еще много, — говорит ее глава Симонас Альперавичюс. — В Литве около 200 мест массовых убийств евреев, каждый год находят все новые захоронения». «Я уже более 17 лет пытаюсь убедить литовские власти взглянуть правде в глаза, ведь число литовцев, которые убивали евреев, огромно. 96% литовских евреев погибли во время Холокоста, это самый большой процентный показатель в Европе, — заявляет Зурофф. — И сегодняшняя Литва пытается скрыть этот факт». Все поданные охотниками за нацистами списки литовские следователи воспринимают скептически. «Это не доказательства, — уверяет сотрудник прокуратуры. — Документов нет, свидетелей нет — одни рассказы и косвенные обвинения. С такими «уликами» дело в суде развалится».

Зато дела тех, кто воевал с фашизмом, вызывают в литовской прокуратуре больше энтузиазма. «Еще ни один нацист не отправился в тюрьму,  а  прокуратура взялась за советских партизан», — говорит Альперавичюс. В 1979 г. израильский историк Ицхак Арад в автобиографической книге описал рейд партизан на деревню Гирденай на востоке Литвы в 1944 г. Жители деревни, писал он, получали оружие у нацистов и стреляли в приходивших за провизией членов Сопротивления. Тогда партизаны сожгли деревню. Сам Арад в 17 лет подался в партизанский отряд.

В 2006 г. Центр исследования геноцида и сопротивления населения Литвы потребовал от прокуратуры заняться самим Ицхаком Арадом — выяснить, был ли партизан-писатель причастен к уничтожению мирных жителей. «Нас это ошеломило, — признается Альперавичюс. — Обвинить крупного исследователя жертв нацизма в военных преступлениях — верх цинизма».

Тем не менее прокуратура вела уже следствие по четырем военным преступлениям, совершенным советскими партизанами. Одно из самых громких — убийство жителей польской деревни Канюкай на юго-востоке Литвы в январе 1944 г. «Поляки отказались помогать партизанам, возник конфликт. Была проведена акция устрашения: деревня сожжена, убиты 46 человек, в том числе 22 ребенка, — говорит прокурор Римвидас Валентукявичюс. — Партизаны воевали с фашистами, это дело правое. Но при чем тут мирные жители?»

Библиотекарю Фане Бранцовской 86 лет, она спаслась из вильнюсского гетто и примкнула к тому партизанскому отряду. «Следователь был очень деликатный, но мне было не по себе. Не могла отойти несколько месяцев», — признается Бранцовская. По ее словам, она ничем не смогла помочь следствию — во время рейда она находилась в больнице. «В прокуратуре мне сказали, что меня ни в чем не обвиняют, но в газетах меня уже окрестили бандиткой», — рассказывает женщина.

Зурофф при встрече с прокурором Валентукявичюсом выразил негодование отказом прокуратуры требовать экстрадиции Дайлиде из Германии,  а  также делами, возбужденными против бывших партизан. «Я ему говорю: вы не хотите судить преступников,  а  судите героев.  А  он мне отвечает: не говорите со мной в таком тоне», — пересказывает охотник за нацистами свой диалог с прокурором.

Эфраим Зурофф составил свой список в виде рейтинга, который возглавляет «Доктор Смерть» Ариберт Хайм, обвиняемый в пытках и убийствах тысяч заключенных лагеря Маутхаузен. Литовец Дайлиде занимает в нем скромное девятое место.  А  на третьем — обнаруженный совсем недавно 94-летний венгерский жандарм Шандор Кепиро, которого обвиняют в участии в расправе над 1300 евреями, сербами и цыганами в сербском городе Нови Сад. Их утопили в прорубях покрытого льдом Дуная.

Кепиро стал жертвой словоохотливости своего бывшего шофера. Некий журналист брал интервью у проживающего в Шотландии пожилого венгерского эмигранта и обратил внимание на фотографию, которая висела у него на стене. Венгр охотно рассказал ему о своем бывшем шефе, который после войны бежал в Аргентину. Журналист навел справки и понял, о ком идет речь. Вскоре кто-то случайно наткнулся на имя Кепиро в будапештской телефонной книге, и выяснилось, что тот вернулся на родину после падения коммунизма.

Правая рука организатора Холокоста Эйхмана, возглавлял транзитный лагерь Дранси под Парижем, ответственен за депортацию и гибель 140 тысяч евреев из Австрии, Франции, Греции и Словакии. После войны сумел скрыться под именем Георга Фишера в Сирии, которая отказывалась от сотрудничества с европейскими странами. Дважды выжил при взрывах заминированных посылок, присланных «Моссадом». Во Франции заочно приговорен к смертной казни,  а  после отмены этой меры наказания — к пожизненному заключению. Где он сейчас и жив ли вообще, никто не знает. Ходили слухи, что он умер в 1996 г. и похоронен в Дамаске,  а  в 2005 г. его вновь безуспешно искали уже в Бразилии.

Известен как «Доктор Смерть». Проводил садистские эксперименты над людьми в австрийском концлагере Маутхаузен, делал операции без наркоза, инъекции бензина, воды, ядов и наркотиков в сердце. Виновен в пытках и убийствах сотен людей. После войны и до 1962 г. вел частную гинекологическую практику в Баден Бадене, но скрылся сразу же, как только стало известно о грядущем суде. С тех пор его видели в Испании, Швейцарии, Египте, Уругвае, Бразилии, Аргентине и Чили. Этим летом главный охотник за нацистами Эфраим Зурофф пытался выследить Хайма в Чили, но поиски не увенчались успехом.

Обвинялся в том, что он, надзиратель концлагеря в Треблинке, прозванный «Иваном Грозным» за свою жестокость. Его обвиняют в причастности к гибели 29 тысяч человек, в том числе есть свидетельства личного участия Демьянюка в избиениях и убийствах заключенных. После войны эмигрировал в США, но в 1986 г. был депортирован в Израиль, где его приговорили к смертной казни. Позже приговор был отменен, поскольку появились сомнения в том, что подсудимый и охранник Треблинки — одно и то же лицо. Зато появились данные, что был охранником в других концлагерях. Он вернулся в Америку, но власти США начали собственное расследование и в мае 2008 г. лишили Демьянюка гражданства. Ни Украина, ни Польша, где он совершал преступления, принимать Демьянюка не захотели. В ноябре 2008 г. было принято решение о депортации Демьянюка в Германию. Мюнхенская прокуратура начала готовить документы для обвинения.

Капитан венгерской жандармерии, который подозревается в участии в массовых убийствах в сербском городе Нови Сад. Там в январе 1942 г. за три дня были убиты и сброшены в Дунай более 1200 человек. За участие в этом рейде Кепиро был дважды осужден властями — Венгрии в 1944 г. и 1946 г. на 10 лет тюрьмы, но успел скрыться в Аргентине. Он вернулся на родину в 1996 г. и с тех пор живет в Будапеште. Два года назад его нашли сотрудники Центра Визенталя и потребовали от венгерских властей исполнения приговора 1944 г. В 2007 году суд венгерской столицы постановил, что приговор не может быть приведен в исполнении из за срока давности.

Член хорватского нацистского движения усташей, бывший начальник полиции Славонской Пожеги, города на востоке Хорватии. Обвиняется в депортации в «лагеря смерти» сотен евреев, сербов и цыган. После войны укрылся в Австрии под именем Георг Ашнер. Был идентифицирован сотрудниками Центра Визенталя в 2004 г., однако на запрос Хорватии об экстрадиции Австрия ответила отказом, сославшись на слабое здоровье Ашнера. Несколько авторитетных психиатров выдали заключение о его слабоумии. Впрочем, после того как журналисты британской газеты Sun застали Ашнера в окружении футбольных фанатов на Евро-2008 в Австрии и взяли у него интервью, Центр Визенталя потребовал нового медицинского освидетельствования. В июне власти Австрии распорядились его провести. Результатов пока нет.