ВЫБОРЫ ЗАКОНЧИЛИСЬ, ВОЙНА ЗА «РУССКИЕ ГОЛОСА» — НЕТ

ВЛАДИМИР (ЗЕЭВ) ХАНИН

По итогам выборов в Кнессете 18-го созыва будет 12 партий, включая пять общенациональных (левоцентристские «Кадима» и «Авода», ультралевый МЕРЕЦ, правоцентристский «Ликуд», и правый блок «Ихуд Леуми»); две «секторально-общенациональные» («русская с израильским акцентом» НДИ и партия религиозных сионистов «Еврейский дом»); две «секторальные» еврейские (партия сефардов-традиционалистов ШАС и ультраортодоксальный ашкеназский блок «Яадут а-Тора») и три арабские партии (компартия ХАДАШ, исламский блок РААМ-ТААЛ и радикально-антисионистский список «палестинцев 1948 года» БАЛАД).

После завершения подсчета голосов выяснилось, что израильская политическая система вернулась к состоянию относительного паритета между правым и левым лагерями политического спектра. В этой ситуации перевес одного «широкого блока» над другим, и, следовательно — возможность доминирующей в этом блоке партии сформировать правительственную коалицию, зависит от относительно небольшого числа «плавающих» мандатов.

Изрядную долю этих, как правило, политически умеренных и социально-ориентированных избирателей, являющихся объектом притязаний разного рода секторально-центристских и «тематических» партий, составляют представители определенной категории выходцев из бывшего СССР. На сегодня эта категория избирателей в основном «структурировалась» в рамках «социально-центристской» фракции НДИ, дав этой партии не менее трети из ее 15 мандатов. Они стали дополнением к 3-4 мандатам «русских правых» из электорального ядра НДИ.

Впрочем, русскоязычный электорат был лакомым куском и для других партий, заставляя их старательно демонстрировать «русский акцент». Особенно актуально это было для партий, лидеры которых претендовали на пост главы правительства — «Кадимы» и «Ликуда».

Совокупный потенциал левых партий на протяжении всей кампании стабильно отставал на 8– 12 мандатов от потенциала правого лагеря, что и зафиксировали итоги выборов («правые» — 65 мест в Кнессете, «левые» — 55).

Политтехнологи Ливни сделали все, чтобы если не вернуть ушедшие «вправо» голоса центристов-шаронистов (их разделили между собой «Ликуд» и НДИ), то, по крайней мере «раздеть» остальные левые партии. Эта задача была ими выполнена блестяще: партия Труда потеряла в пользу «Кадимы» около трети своих избирателей, а МЕРЕЦ оказался на грани прохождения электорального барьера.

Впрочем, и этого могло не хватить для той «технической победы» (на один процент и один мандат больше, чем у «Ликуда»), которую в конечном итоге одержала «Кадима». Последней надеждой оставались 3-4 до последнего момента не определившихся «русских» мандата.

Вопрос, кому же в конечном итоге достались эти мандаты, совсем не праздный. Если они у «Ликуда» — то именно «русские» избиратели сделали Биби премьером. Если у «Кадимы» — то это большая удача ее пропагандистов.

Не случайно, почти сразу же после выборов главы «русских штабов» обеих партий выступили с взаимоисключающими заявлениями. Так, Юлий Эдельштейн («Ликуд»), объявил, что по итогам выборов партия получила от репатриантов около 5 мандатов. Успехи своих конкурентов из «Кадимы» и ШАСа были оценены в мандат-полтора.

В свою очередь, руководители «русского» предвыборного штаба «Кадимы» заявили, что это как раз их партия получила 4–5, а то и больше «русских» мандатов, а вот «Ликуд» «с треском провалил» кампанию на «русской улице», получив там от 2 до 3,5. Так кто же из них прав, и как на самом деле распределились между партиями 20 «русских» мандатов?

Единственная абсолютно точная информация, которой мы располагаем — это число голосов, поданных за аутсайдеров общинной политики. Согласно данным ЦИК, «всеобщинная русская партия» «Исраэль Митхадешет» Михаила Нудельмана, движение «Лев» во главе с Алексом Тенцером и «нееврейско-славянский» список «Лидер» Александра Редько получили, соответственно, 2705, 627 и 1606 голосов избирателей.

Нетрудно предположить, что других избирателей, кроме русскоязычных (если пренебречь наличием в списке «Лидера» одного друза, который теоретически мог принести партии несколько десятков голосов своих соседей и родственников), у этих партий не было. То есть в сумме эти три партии «отправили в корзину» примерно пятую часть «русского» мандата, отобрав его, скорее всего, у НДИ.

Что же касается остальных партий, то точной информацией об их «русском» электорате на выборах 2009 года мы не располагаем. Судя по косвенным данным, примерно половина русскоязычных избирателей предпочла в день выборов проголосовать за «Наш дом Израиль», что дало ей, по разным оценкам, от 9 до 11 мандатов. НДИ, таким образом, практически сохранила свой русскоязычный потенциал, полученный в 2006 году, хотя состав избирателей претерпел немалые изменения. На этот раз он включал и тех русскоязычных, которые проголосовали за НДИ как наиболее реальную «русскую» секторальную силу, и тех, кто видел в ней «израильскую партию с русским акцентом», а также тех, кто поддержал программу партии и ее лидера, вне всякой связи с ее этническим контекстом.

Сделав в начале кампании акцент на «ивритскую улицу», и выстроив таким образом свой список, НДИ начала было терять «русские» голоса, но к февралю тенденция решительно переменилась. Успех НДИ был обеспечен удачным сочетанием общенациональных и секторальных мотивов в ее пропаганде, эффектом «сильного лидера», набравшего немалое число протестных голосов, а также мощной муниципальной базой.

Лишь перед самыми выборами «русский» штаб «Ликуда» сумел сорганизоваться и вернуть себе часть голосов, которые потянулись к Либерману. В итоге, партия получила от 4,5 до 5,5 мандатов (согласно данным института Applied — всего 3,5 мандата, — прим. ред.), значительно улучшив результат трехлетней давности.

Успех партий левого лагеря был намного более скромным. Рейтинг «Кадимы», подросший было в начале осени с менее чем одного до почти двух мандатов, в последующие недели стабильно падал. Лишь благодаря мощным усилиям и большим средствам, брошенным на «русскую улицу» уже в самом конце избирательной кампании, тенденция вновь переменилась. В итоге «Кадима» сумела получить от полутора до двух с половиной «русских» мандатов (согласно данным института Applied — 3 мандата/ — Прим. ред.) — примерно половину от того, что сумела завоевать на прошлых выборах. Учитывая тяжелейший кризис в отношениях партии с репатриантами, можно считать это весьма неплохим результатом. Какую-то часть этих голосов составили бывшие русскоязычные избиратели партии Труда, сама же партия Труда в итоге получила существенно менее одного репатриантского мандата.

Леворадикальный МЕРЕЦ, который в прошлые годы получал от четверти до почти целого «русского» мандата, на этот раз потерпел фиаско — за него проголосовало всего несколько тысяч выходцев из бывшего СССР. На противоположном полюсе политического спектра около половины одного мандата в сумме получили «Еврейский дом» и блок правых партий «Ихуд Леуми». Наконец, не остался в стороне и ШАС. Благодаря интенсивной кампании как среди выходцев из бывших республик Средней Азии и Кавказа, так и «русских ашкеназов» (которую, правда, сильно подпортили «антилибермановские» высказывания духовного лидера партии) сумела завоевать от примерно половины до целого мандата, дав, таким образом, выходцу из Грузии Ави Михаэли вновь попасть в Кнессет. Остальные «русские» голоса рассеялись по другим, в массе своей — не прошедшим электоральный барьер партиям.

Таким образом, основную массу «русских» голосов поделили правоцентристские партии — НДИ и «Ликуд». Понятно, что переведя дух после выборов, обе партии с удвоенной силой продолжат выстраивание своей «русской» инфраструктуры и конкуренцию за голоса выходцев из бывшего СССР — даже если эта конкуренция на каком-то этапе будет походить на сотрудничество.