Союзники,   а  не братья

Мы, израильское общество, не знаем меры ни в дружбе, ни во вражде. Это отчетливо видно на примере Турции: совсем недавно у нас не было ближе и выгоднее союзника в регионе. Но Анкара сменила политический курс, и все турецкое – от курортов до военно-промышленных контрактов - стало плохим. Оказалось, что и толку от стратегического сотрудничества было немного; лучше бы мы дружили с Грецией.

Отчасти схожая ситуация складывается сейчас в отношении друзской общины. Долгие годы израильтяне с придыханием говорили о храбрых друзах, служащих в ЦАХАЛе, о преданности этого народа еврейскому государству. Но вот случился инцидент в деревне Маджаль-Шамс, и уже раздаются голоса о том, что в друзах мы глубоко ошибались. Масла в огонь подлило известие об аресте виновника беспорядков, жителя Фади Шаера, которого подозревают в преступлениях против государственной безопасности.

На самом деле эта проблема обозначилась не вчера и не сегодня. Лояльное отношение к стране проживания диктуется этическими и религиозными нормами друзов. Для жителей Голанских высот, переходивших из рук в руки, это было непросто. Злополучная деревня Маджаль-Шамс оказалась разделена границей враждующих государств. О жизни людей, которые могут общаться со своими близкими только с помощью громкоговорителя, рассказал Эран Риклис в фильме "Сирийская невеста", не особенно популярном в Израиле.

Недавно лидер ливанских друзов Валид Джунбалат призвал Саудовскую Аравию, Египет и Иран совместно выступить против "агрессивных планов Израиля". Дело не в том, что Джумблат так ненавидит Израиль, просто он, как истинный друз, старается быть патриотом своей страны даже больше, чем сами ливанцы.

Так вели себя и израильские друзы. Некоторые обозреватели считают, что положение изменилось уже после заключения мира с Египтом и отдачи Синайского полуострова. Тогда жители Голанских высот впервые задумались о том, что их может ожидать судьба бедуинов Синая.  А  начавшийся в 1990-х мирный процесс и постоянные разговоры о возвращении Голан заставили их повернуться в сторону Сирии.

Думают ли политики, решая свои масштабные задачи, о судьбе нескольких деревень на севере Израиля? Если и думают, то в последнюю очередь. Стоит ли удивляться, что жители этих деревень решили позаботиться о себе сами. Тем более перед глазами у них наглядный пример военнослужащих ЦАДАЛа, брошенных при отступлении в Южном Ливане.

Когда речь идет от передаче Голан, само собой разумеется, что Сирия получит их вместе с друзским населением. И не потому, что так решат дипломаты и государственные лидеры. Друзы останутся там сами, потому что настоящей родиной для них является не Сирия, не Ливан и не Израиль,  а  та земля, на которой они живут уже много поколений.

Израильское общество предпочитало не реагировать на отдельные тревожные симптомы. Например, на детский друзский лагерь, который проходил на Голанах в 2007 году под флагами Сирии, Ливана и ПА. Дети скандировали просирийские лозунги и рассказывали журналистам о том, что они поддерживают борьбу палестинцев против оккупации их земель.

В январе нынешнего года Кнессет лишил депутатской неприкосновенности представителя партии БАЛАД Саида Нафаа. В 2007 году Нафаа с делегацией израильских друзов посетил Дамаск и встретился с заместителем главы Народного фронта за освобождение Палестины Талалем Наджи. Сейчас ему грозит обвинение в посещении вражеского государства и в связях с агентом иностранного государства. Его племянник Вала Касем Нафаа, был осужден за отказ от призыва в армию. Молодой человек объяснил, что чувствует себя не израильтянином,  а  палестинцем. Это не единственный случай отказничества в друзской общине.

Эксперты советуют отнестись к таким случаям очень серьезно: уровень лояльности друзов к государственной власти является индикатором крепости и авторитета этой власти.  А  многие друзы – и это уже не секрет – готовятся жить под властью Сирии. Они не предатели, они просто проявляют благоразумие, которое необходимо маленькому народу, чтобы выжить среди бурь большой политики. Это благоразумие и заставляет их демонстрировать если не враждебность к Израилю, необходимую для патриота Сирии, то, по крайней мере, гражданскую обособленность. Что касается инцидента в деревне Маджаль-Шамс – то подобное могло произойти в любой замкнутой общине, в том числе и еврейской ультраортодоксальной.

С самого начала нам следовало помнить, что друзы – верные союзники, но не братья. Этот статус предполагает и доверие, дружбу. Но у союзников есть свои, отличные от наших интересы, и по отношению к ним следует соблюдать определенные обязательства.

Какие же конкретные выводы можно сделать из ситуации, сложившейся с друзской общиной Израиля? Стоит ли подозревать в каждом друзе врага и шпиона, ставить их на одну доску с палестинскими арабами, отказываться от их службы в армии? Вряд ли это резонно. При всех существующих тенденциях, среди друзского населения немало людей, не представляющих свою жизнь вне Израиля. Возможно, есть смысл сделать их службу в армии добровольной, как это происходит с бедуинами. Но лучше всего – выяснить мнение самих друзов, открыто обратиться к общине, к ее лидерам, старейшинам и просто уважаемым людям. Пока еще отношения не испортились настолько, чтобы невозможен стал откровенный разговор. И если нам честно скажут, что сирийское гражданство для друзов предпочтительней израильского – что ж, возможно, это не приведет к принятию немедленных и конкретных мер, но по крайней мере мы будем знать правду и сможем решать, что с этой правдой делать.