Арабские режимы: стратегия бездействия

Традиционный вопрос, который я зачастую получаю от читателей: почему арабские режимы, если они так опасаются Ирана, Сирии, террористических группировок и исламистов, не сотрудничают с Западом по нейтрализации этой угрозы и не пытаются активно решить израильско-палестинский конфликт?

Конечно, признают они, Иордания и Египет подписали мирные соглашения с Израилем, эти страны так или иначе взаимодействуют с США и ведущими европейскими державами, они поддержали освобождение Кувейта от иракской агрессии в 1991 году. Однако всего этого явно недостаточно, особенно учитывая степень угрозы со стороны Ирана и его союзников, чья экспансия направлена далеко не в последнюю очередь против арабов. Почему тогда они столь пассивны и не пытаются сделать больше для достижения региональной стабильности?

Один из читателей даже написал, что ближневосточные деспоты не обладают ни хитростью, ни изворотливостью. Но это впечатление обманчиво. На самом деле они очень хитры и изворотливы. Надо только понимать текущую политику на Ближнем Востоке.

Главная цель для этих режимов заключается в собственном выживании. Интересы страны, не говоря уже о благополучии своих сограждан, для них вторичны. Чтобы сохранить власть, эти диктаторские режимы должны иметь внешних врагов, на которые всегда можно направлять гнев своих подданных (или же создавать этих врагов в случае их отсутствия), максимально ограничивать свободы и монополизировать экономику, дабы не допустить создания неподконтрольной финансовой элиты. Такой подход в корне противоречит подходу западных демократий, чьи правительства крайне заинтересованы в обеспечении демократических свобод и повышении материального благосостояния своих граждан, чтобы получить поддержку на выборах.

Чтобы гарантировать свое выживание, арабские режимы должны постоянно пестовать мусульманские и арабские ценности. Эти две ведущие опоры их режимов, комбинация которых определяется текущими обстоятельствами и соображениями как внутренней, так и внешней безопасности. Поддерживая религиозные и националистические идеалы, арабские правители всегда могут мобилизовать массы на борьбу с внешним врагом или, по крайней мере, отвлечь их насущных проблем.

Лучший способ контролировать энергию толпы - направить ее в русло антиамериканской и антиизраильской демагогии. Это позволяет режиму представлять себя подлинным защитником ислама и панарабизма в борьбе с внешними демоническими силами, стремящимся разрушить священные устои арабского мусульманского мира.

Текущая политика и реакция Запада принципиального значения не имеет, потому что Запад изначально выступает в качестве супостата,   а  любая информация подвергается тщательной идеологической фильтрации и подается режимом в том ключе, в каком это ему удобно.

Возьмем, например, отношения между нашей страной и США. Предположим, что Соединенные Штаты начали политику дистанцирования от Израиля, надеясь за счет этого сблизиться с арабским миром. Как будут в арабских столицах интерпретировать эти шаги и как представят политику Вашингтона своим согражданам? Они не преподнесут это как жест «доброй воли» со стороны США. Более того, они даже не сохранят нейтралитет, выжидая, как будут развиваться события дальше. Все произойдет ровно наоборот. Благодушие, открытость и стремление к сближению со стороны Америки они преподнесут как ее слабость, страх перед мусульманским миром или, в лучшем случае, как готовность принять позицию арабов. Они не выкажут ни малейшего уважения к американцам и, уж конечно, не пойдут не ответные шаги «доброй воли». Напротив, они ужесточат свои позиции и выдвинут дополнительные требования.

Задача армии в этих тоталитарных системах - не столько выиграть войну, сколько обеспечить сохранность режима. Главная задача системы образования и СМИ - не говорить правду и обнажать изъяны общества с целью их исправления,  а  воспевать своих правителей и подгонять реальность под идеологические клише. Главная цель их экономики - не обеспечивать благосостояние людей и процветание нации,  а  создавать источники постоянных доходов для режима и экономические рычаги влияния, позволяющие вознаграждать «своих» и карать «чужих». Все направлено не на достижение прогресса в какой-либо области и не на повышение уровня жизни людей,  а  на укрепление собственной власти и контроля над бесправным и безграмотным населением. И во имя этой цели идут в ход все доступные средства.

 А  теперь перейдем к сути вопроса, который был задан выше. Вот выдержка письма одного из читателей: «Учитывая, что Израиль - отнюдь не единственная страна на Ближнем Востоке, которой угрожает ядерный Иран с его далеко идущими амбициями, и то, что Израиль является единственным государством, обладающим политической волей, чтобы противостоять этим амбициям, разве не логично предположить, что это дает нам стратегические преимущества? Разве не логично, что Израиль может потребовать определенных политических уступок от Египта, Иордании и Саудовской Аравии за военную акцию против Ирана?».

Вопрос вполне справедливый, но ответ будет, увы, отрицательный: «Нет, не может». Почему? Потому что в реальности нам не о чем с ними говорить. Если арабские режимы получат что-либо от Израиля, они ничего не дадут нам взамен. Если они ничего не получат от Израиля, то… также ничего не дадут. Они позволят событиям развиваться в том ключе, в каком они развиваются, даже если это развитие для них негативно и чревато опасностями. Но - ни при каких условиях они не пойдут на активное сотрудничество с Израилем.

Этот тезис можно в значительной степени отнести и к арабо-американским отношениям. Разумеется, в 1991 году США спасли Кувейт от иракского вторжения, и это княжество приветствует американское военное присутствие. Однако это не способствовало распространению проамериканских настроений в странах Персидского залива и стремлению арабов разрешить ближневосточный конфликт или удержать Иран от приобретения ядерного оружия. Когда спустя два года после освобождения Кувейта американцы попросили принцев этого княжества и Саудовскую Аравию, трепетавшую от страха перед Саддамом Хусейном, помочь в продвижении мирного процесса, начатого в Осло, те не ударили пальцем о палец.

Но почему? Неужели эти режимы столь глупы или иррациональны, что отказывают в помощи своим защитникам и союзникам? Вовсе нет. Просто они преследуют свои интересы, как они их понимают. Возможно, действительно, придет день, когда они заплатят высокую цену за свое малодушие и бездеятельность, но пока им удается выжить,  а  это их главная задача. Они продолжают отвергать сотрудничество с Западом, сколь бы далеко он не был готов зайти в своей готовности к компромиссу. И эта политика приносит свои плоды. Печальное исключение составлял лишь Саддам Хусейн, но лишь потому, что не рассчитал сил и зашел слишком далеко в своих амбициях.

Они рассчитывают (и вполне оправданно), что такое сотрудничество им не выгодно. Они верят, что Израиль или США атакуют Иран из собственных соображений безопасности, или же политика сдерживания Вашингтона в отношении Тегерана принесет свои плоды без того, чтобы им пришлось прикладывать какие бы то ни было усилия.

Они также предпочитают и дальше безучастно наблюдать за лихорадочными попытками Запада решить израильско-палестинский конфликт. Они считают, что ничем не рискуют. Если попытки американцев и европейцев провалятся, они окажутся в выигрыше, так как смогут представить себя, то есть арабов, страдающей стороной и потребовать компенсации. Если же эти усилия приведут к каким-либо результатам, то они опять-таки выиграют от плодов достигнутого мира.  А  это означает, что стратегия бездействия работает.

И, наконец, у арабских режимов есть еще одна веская причина оставаться в стороне от конфликта: это наименьшая степень риска. Запад позволяет им занимать эту позицию, не предъявляя никаких претензий, и они этим пользуются. В выборе между опасениями разочаровать США и вызывать ярость радикальных исламистов у себя дома и за пределами страны они, конечно же, выбирают первое. Ибо в противном случае вынуждены будут вести борьбу не на жизнь,  а  на смерть за политическое выживание. На Ближнем Востоке сегодня куда более опасно оставаться умеренными - и тем более сотрудничать с Западом, - нежели отказываться от такого сотрудничества и поносить Запад.

Если вы начнете перечислять арабским лидерам преимущества западной демократии, они ответят вам, что это противоречит их культуре. Или что арабские массы не готовы к подобным реформам. Или что их враги внутри страны и за ее пределами представят их предателями. Они найдут множество отговорок, лишь бы ничего не делать и пассивно наблюдать за происходящим.

Кроме того, у них хорошая историческая память. Они помнят, что произошло с советским блоком в 80-е годы, когда призывы к свободе и демократии обернулись хаосом и анархией. И арабские династии и тоталитарные режимы менее всего желают повторить судьбу коммунистических режимов, рухнувших в момент, когда они открыли двери демократическим переменам.

Можно ли назвать арабские режимы прагматичными? И да, и нет. Они, конечно же, не прагматичны, когда дело заходит об уровне благосостояния их подданных и степени их свободы. Но они вполне прагматичны в том, что касается методов удержания власти. Дабы добиться этого, они используют, как уже было сказано выше, все средства: от дешевой демагогии до нагнетания враждебности к своим потенциальным союзникам. И им удается сохранить относительную стабильность своих режимов и контроль над страной.

 А  теперь отнесем это к палестинской политике, которая представляет для нас наибольший интерес. В рамках этой стратегии становится понятным ответ на вопрос, почему руководство ПА столь настойчиво увиливает от заключения мирного соглашения с Израилем и создания независимого палестинского государства. Они не нуждаются в том компромиссе, который предлагает им в качестве политической модели Запад. Ибо это ставит под угрозу их собственное политическое выживание,  а  это - самое драгоценное, что у них есть.