|
Закат режима Хусни Мубарака в Египте ставит Израиль в очень сложное положение: он остается без союзников на Ближнем Востоке. В прошлом году распался стратегический союз с Турцией, а теперь Израиль не сможет полагаться и на Египет, который разрывают внутренние противоречия. Усиливающаяся изоляция в регионе и демонстративная слабость Соединенных Штатов вынудят Израиль искать выход из создавшейся ситуации и начать ухаживать за новыми потенциальными союзниками.
Внешняя политика Израиля, начиная с середины 1950-х, всегда опиралась на региональных союзников, которые предоставляли Израилю столь важный ресурс, как «стратегическая глубина». Первым таким союзником была Франция, которая в те годы контролировала Северную Африку и обеспечивала Израиль новейшим оружием и ядерными технологиями. После операции «Кадеш» в 1956 г. Бен-Гурион заключил стратегический союз с «периферийными» неарабскими странами региона — Ираном, Турцией и Эфиопией.
Иранский шах превратился в главного стратегического союзника Израиля. Он поставлял нам нефть и покупал израильское оружие. Иранская и израильская армии проводили совместные учения и действовали сообща против насеровского Египта, который в те годы считался главной угрозой для Израиля и прозападных арабских режимов.
Следующими израильскими партнерами стали иорданский король Хуссейн и египетский президент Хусни Мубарак, которые поддерживали тайные связи с израильским правительством и христианскими лидерами в Ливане. Этот поворот произошел в середине 1970-х. Шах потерял власть, и в Иране возникла Исламская республика, которая с момента своего создания проводит агрессивную антиизраильскую политику. В те же годы Египет перестал быть враждебным для Израиля государством и вместе с Саудовской Аравией возглавил лагерь проамериканских стран арабского мира.
Президент Мубарак укрепил мирный договор с Израилем, подписанный своим предшественником Анваром Садатом, который поплатился жизнью за заключение мира с израильтянами. Однако при этом Мубарак выдвинул концепцию «холодного мира» — он отказывался посещать Израиль (это произошло лишь однажды — во время похорон Ицхака Рабина) и замедлил процесс нормализации отношений между двумя государствами.
ЦАХАЛ и египетская армия поддерживали связи на самом низком уровне — без обмена военными атташе, без совместных учений. Египетские СМИ (и общественное мнение) проводили враждебную линию по отношению к Израилю, позволяли себе антисемитские высказывания. Гражданские связи между двумя странами поддерживались лишь на уровне правительственных чиновников и небольшого количества бизнесменов.
Однако, несмотря на все это, «холодный мир» с Израилем был и все еще остается наиболее важным стратегическим союзом, который Израиль когда-либо создавал на Ближнем Востоке. Мубарак обеспечивал Израилю прикрытие с юга, что позволяло ему концентрировать свои усилия на северном фронте и на территориях. Опасность региональной войны, подобно Шестидневной или Судного дня, была снята с повестки дня.
Начиная с 1985 года, с тех пор, как преимущества мирного договора с Египтом были переведены в финансовую плоскость, когда впервые за многие годы был существенным образом сокращен оборонный бюджет, Израиль живет в условиях постоянного экономического роста. Мубарак вступил в президентскую должность, когда у власти в Израиле находился Менахем Бегин. Он тесно сотрудничал с восемью израильскими премьер-министрами. С двумя из них у Мубарака сложились теплые отношения — с Ицхаком Рабином и Биньямином Нетаниягу. И Рабин, и Нетаниягу имели обыкновение делиться с египетским президентом своим государственными планами, советоваться с ним по самым важным вопросам. В последние два года, несмотря на застой в переговорном процессе и враждебность арабского мира по отношению к Нетаниягу, Мубарак постоянно приглашал израильского премьера в свою резиденцию в Шарм аш-Шейхе.
Их дружба опиралась на общие опасения перед лицом иранской ядерной угрозы и усилением исламистских сил в регионе. Мубарак и Нетаниягу испытывали также общую тревогу в связи с ослаблением влияния США и отдалением администрации Барака Обамы от проблем ближневосточного региона.
Теперь у Израиля остались лишь два стратегических партнера в регионе: Иордания и Палестинская автономия. Обе обеспечивают спокойствие на восточном фронте, предотвращая террор и сдерживая ХАМАС. Однако отношения с ними довольно запутаны: сотрудничество в сфере безопасности осуществляется на постоянной основе, однако личные отношения между лидерами оставляют желать лучшего. Король Иордании отказывается встречаться с Нетаниягу. Абу-Мазен ведет дипломатическое сражение против израильского правительства на международной арене. Трудно поверить, что Иордания и палестинцы сумеют занять египетскую нишу в израильском стратегическом раскладе. Египет был и остается ключевым государством арабского мира на стратегической карте Израиля.
Алуф Бен, «Гаарец»
|
