"Перешедший реку"

Эта книга появилась в моей библиотеке весной нынешнего года в столетний юбилей Григория Исааковича Полянкера - известного еврейского писателя. Подарил мне ее Александр Григорьевич за добрую память о его отце.

Я не часто встречался с Полянкером, но с его друзьями - Анатолием Гельманом, Борисом Хандросом, Фаиной Браверман, Григорием Фальковичем и другими - мы часто говорили о нем.

“Давай сделаем книгу-память, в которой расскажем людям о наших знаменитых земляках”, - предложил мне как-то ветеран войны, участник Парада Победы на Красной Площади Иосиф Шайкин. Сделали, и озаглавили “Расскажи сыну своему”. Центральным материалом первого тома книги стал очерк Полянкера “Это был великий Парад”. К сожалению, Григорий Исаакович не держал книгу в своих руках. Он ушел из жизни в 1997 году,   а  воспоминания ветеранов появились через год после его смерти.

Сейчас сын рассказывает об отце, да так, как никто другой рассказать не смог бы. Для некоторых это стало неожиданностью - никто не ожидал, что “технарь” Саша Полянкер, директор научно-технического центра “Аэропласт”, сможет так ярко, вдохновенно и душевно возродить память о своем отце и выпустить почти четырехсотстраничный фолиант к его юбилею.  А  то, что издание посвящено его внучке - правнучке отца - Элизабет, говорит о преемственности и духовной близости поколений. Став создателем книги, Александр сделал ее коллективным автором многих друзей, товарищей и соратников отца.

“Это не Шолом-Алейхем, - как-то сказал мне один из “ценителей” творчества Полянкера. - Не все в этой огромной книге продумано, эпизоды еврейской истории в изложении составителя выглядят порой наивно...”. Не хочу полемизировать с “критиком”, но подумал: зачем нам два Шолом-Алейхема, два Тараса Шевченко, равно, как и два Пушкина?

Знаменитый еврейский классик Шолом-Алейхем жил в совершенно другое время, он не перенес таких страданий, какие выпали на долю Григория Полянкера. В его время произошли: смена нескольких социально-экономических систем; самая жестокая и кровопролитная в мире война; несусветный антисемитизм и... ГУЛАГ. При всем, при том, он никогда не терял бодрость духа, искрометного юмора, желания писать, писать, писать... Как отметила журналистка Светлана Агрест-Короткова, Григорий Полянкер прямой наследник Шолом-Алейхема, - и по национальной принадлежности, и по языку, и по удивительно грустно-веселому, мудрому и ироничному восприятию жизни.

Ветеран войны, писатель, журналист и земляк Григория Исааковича Борис Хандрос называл его Шолом-Алейхемом наших дней: “Будем вспоминать его, как и Шолом-Алейхема”. Давайте, дорогие читатели, “пройдемся” по страницам книги.

Первой слово в ней предоставлено другу семьи Полянкера и почитателю его творчества - архитектору, члену-корреспонденту Академии искусств Украины, президенту Общества “Украина-Израиль” Ларисе Скорик: “Творчість і життя Григорія Полянкера - безперервне освідчення в любові. Він ні перед ким не схиляв голови, не втрачав своєї гордості, своїх чистих ідеалів, своєї релігії, свого Бога і своєї мови... Він полишив по собі найщиріші твори. Мережані смутком і іскристим гумором своїх героїв - справжніх, скромних і шляхетних, як був сам”.

Свои воспоминания - раздумья Александр Полянкер назвал: “Мой дорогой Шмая-газлен”. “Так часто в своем кругу друзья называли моего отца, - пишет он, - по имени героя его романа - простого, веселого и мудрого человека из местечка, взявшего себе за правило быть неисправимым оптимистом во всех жизненных невзгодах и испытаниях...”.

Скромничает Саша, сомневаясь, хватит ли ему литературных способностей для выражения любви к свом родителям. Хватило! Приведу несколько фрагментов из воспоминаний сына:

...“Во время войны, в Уфе, где мы находились в эвакуации, состоялся пленум Союза писателей Украины. Отца командировали туда с фронта на несколько дней... Непривычное ощущение отца, теплого и живого, пахнущего войной... Там же я впервые увидел  А .Корнейчука - драматурга, который к тому же был очень красивым полковником. Но больше всего меня поразила его жена, которая была тоже полковником, в мужском галифе, и звали ее непривычно - Ванда Василевская, такая полковничья семья”...

...“Когда отец после войны возвратился домой, он привез огромный, тяжелый пакет. Это была подшивка газет “За Родину” - печатного органа Отдельной 70-й армии. Он издавал ее на фронте. ...Прошло полвека, я перелистываю эти пожелтевшие страницы и, словно прикасаюсь к чему-то живому, вечному - к жизни моего отца, нашей семьи, к истории!..”.

...В конце мая, начале июня мы с мамой поехали в Москву: стало известно, что отца направляют для участия в параде Победы на Красной площади.

...Как-то в один из редких дней, когда нам удалось с отцом погулять, он повел меня в манеж, где тренировались очень красивые лошади. На одной из них, элегантной, гнедой масти потом выезжал командующий парадом Маршал Рокоссовский, на другой, совершенно белой, - принимал парад Маршал Жуков. Лошади охотно тренировались, словно понимая, какую ношу, они понесут на себе, и какая ответственность на них возложена...”;

... “Я вернулся из Одессы, окончив Политехнический институт, и сразу попал на юбилей отца - 50! Как говорится, на обеде присутствовали: писатели: Матвей Талалаевский, Леонид Первомайский, Владимир Сосюра, Савва Голованивский с супругами, Виктор Некрасов, Илья Дубинский и другие”.

... Никак не укладывалось в сознании 15-летнего Саши, как можно арестовать человека (его отца), любившего родную землю и сражавшегося за нее в годы Великой Отечественной войны? Ему неоднократно предлагали уехать из страны, но он возмущенно и даже гневно отвечал: “Нет! По своей воле никуда и никогда не уеду из родной Украины. Это моя земля, питающая мое творчество...”.

Оказывается можно было, случались и такие черные пятна в истории Страны Советов. ...”Отца освободили 23 октября 1954 года... В архиве читаю справку прокурора Киевского военного округа от 16.06 1956 года, - пишет Саша, - что дело по которому содержался под стражей мой отец, прекращено из-за отсутствия состава преступлений”.  А  он-то, вообразите, три года пребывал в роли сына врага народа.

В 2001 году мне посчастливилось побывать на, организованном Союзом писателей Украины и обществом им. Шолом-Алейхема вечере, посвященном 90-летию памяти Григория Полянкера. Выступления участников встречи также опубликованы в книге “Перешедший реку”:

“ Мы сегодня отмечаем не 90-летие Григория Полянкера,  а  тысячелетия существования еврейского народа, - заметил поэт Петр Осадчук, - лучшие качества которого вобрал в себя наш друг Григорий Полянкер и выдал на-гора в своих произведениях. Я любил его за то, что он никогда не отрывался от своих корней. Он был верным сыном не только своего народа, он был сыном Земли”.

С большой любовью говорил о Григории Полянкере его друг по войне и писательской организации Герой Украины Мыкола Руденко: “Мы пришли с разных фронтов, подружились в 1946 году, и разлучили нас лишь концлагеря. Он был в Воркуте,  а  меня засадили на 14 лет в другой лагерь”. Писатель поблагодарил общество им. Шолом-Алейхема за организацию поминальной встречи,  а  всех присутствующих - за любовь к его другу - “талантливому писателю, великому, незабываемому человеку”.

В августе 1991 года в газете “Радянська Україна” появился рассказ о Григории Полянкере. Его автор - писатель и литературный критик Виталий Коваль. Приведу лишь один эпизод из его повествования: “Как-то мне нужно было перечесть “В окопах Сталинграда” Виктора Некрасова. В библиотеках романа нигде не было - его тогда изъяли из хранилищ. На помощь пришел Григорий Исаакавич, принес мне нарядный том с роскошными гравюрами В. и Ю. Ростовцевых и, конечно же, с автографом: “ Дорогой Гриша. Я рад подарить тебе эту книгу - не только потому, что я тебя люблю, -  а  еще и потому, что эта книга вышла в те годы, когда ты не мог ее купить. Вик. Некрасов”. (Книга была издана в 1951г.)

Украинский поэт Абрам Кацнельсон из Лос-Анжелеса рассказывает о встрече в Соединенных Штатах с Ильей Френкелем - главным героем романа Полянкера “Учитель из Меджибожа”. До войны он был учителем немецкого языка в Меджибоже на Подолье,  а  во время войны, внедрившись в немецкие оккупационные круги, сделал немало для Победы в Великой Отечественной войне...

Не могу не процитировать строки, написанные поэтом Юрием Капланом к 90-летию Григория Исааковича:

Сегодня праздник честного таланта,

И мы собрались, как одна семья.

О, старый Сантос, старый добрый Сантос,

Тебя пришли поздравить сыновья.

Не буду, категоричен, но думаю из всех одногодков Григория Исааковича, в живых остался только  А . Я. Гельман. Я был у него в гостях в Израиле, где вспоминали многих украинских земляков. Когда очередь дошла до его друга Гриши, Анатолий Яковлевич сказал: “Он был всегда на острие всех событий, как и положено большому еврейскому писателю. Создав и возглавив Общество еврейской культуры им. Шолом-Алейхема, он взялся за воплощение главной цели своей жизни - не дать погибнуть культуре и языку идиш, на котором говорил и думал, которым он дышал и всегда считал своим родным “маме-лошн. Вечная память ему!”.

Созвучны с этими мыслями слова самого Григория Полянкера, высказанные им в элегической новелле “Мамина песня” и переведенные на русский язык Фаиной Браверманн: “Неужели настанет время, когда на нашей земле появятся перевертыши, которые отвернуться от своего маме-лошн, от материнской песни, от сокровищ, для них припасенных, им подаренных?!”.

Запомнилась мне такая притча. Подходят к горной, быстро текущей речушке два путника. Стоящая на берегу девушка, попросила их помочь ей перейти речку. Старший по возрасту, ни минуты не раздумывая, взял ее на руки, перенес на противоположный берег, и мужчины пошли своей дорогой. В конце пути молодой человек пожурил своего спутника: “Зачем ты ее переносил, она могла и сама перейти реку”. “Я перенес и пошел,  а  ты ее до сих пор несешь в своей голове...”.

“Реку”, которую перешел Григорий Полянкер, мы успешно “форсировали” с помощью его друзей и сына. “Мне хотелось, - говорит Александр, - чтобы прочитывался некий подтекст, который начинается с названия книги - “Перешедший реку”. Трагедия в том, что у нас на глазах, при жизни ныне живущего поколения, мутной волной тоталитаризма и антисемитизма смыло целую цивилизацию, имя которой ЕВРЕЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРА И КУЛЬТУРА НА ИДИШ”.

Восстановить ее почти невозможно, но помнить нужно, и Саша превосходно показал это. В его книге десятки бесценных свидетельств того времени, когда еще были живы и полны энергии ныне ушедшие еврейские прозаики, поэты, журналисты, артисты, драматурги, критики и... читатели. Его книгу можно называть и альбомом памяти, впитавшей в себя около трехсот фотографий из семейного архива. Книга - достойный памятник признательности еврейскому писателю, Богом которого был Идиш.

Книги Григория Полянкера хранятся в Национальной библиотеке Украины им. В. Вернадского, в Государственной библиотеке России, библиотеке Конгресса США, Британской библиотеке и библиотеке Тель-Авива. Теперь они пополнятся замечательной книгой Александра Полянкера о своем отце.