ДЕВУШКА, ПОБЕДИВШАЯ «СЕКУРИТАТЭ»

СТИВЕН ПЛАУТ

Румынская «Секуритатэ» — внушающая ужас секретная полиция — была фундаментом тоталитарного режима, установленного в Трансильвании Сталиным.

Уже после краха коммунизма стали доступны архивы охранки, где хранились досье на миллионы румынских граждан и ...более 700 тысяч доносчиков.

***

Магдалена Фишер родилась в 1920 в Венгрии, но еще в ползунковом возрасте родители перевезли ее в трансильванский город Брасов.

Трансильвания: это слово наводит на воспоминания о страшных фильмах ужасов и графе Дракуле. На самом деле Трансильвания веками была центром культуры, в том числе еврейской, а первые евреи осели здесь еще во времена Римской империи.

ЛИДЕР «БЕЙТАРА»

Отец Магдалены был инженером, работавшим на заводах по производству сахара, большая часть которых была сосредоточена в Брасове.

Ее семья принадлежала к реформистским евреям. В еврейской дневной школе Магдалена училась только до четвертого класса, в католической же ее освободили от уроков религии. Их ей давал местный раввин   д-р  Дойч после занятий. Одноклассники Магдалены часто спорили по поводу того, кем они были — румынами, трансильванцами или мадьярами, но для нее не составляло труда ответить на этот вопрос. Она была еврейкой. Ее отец, один из первых лидеров движения «Бейтар» в Трансильвании, воспитал ее не только как еврейку, но и как борца-сиониста. Еще будучи студенткой колледжа, Магдалена была одним из наиболее активных лидеров «Бейтара» в своем городе. Одним из главных, самых памятных моментов ее жизни стал визит в Румынию самого Зеева Жаботинского, с которым она, вместе с другими лидерами ячейки, встретилась в Бухаресте. Тогда ее представили Жаботинскому как наиболее эффективного лидера местной ячейки, лидера, «работавшего с сердцем», и ее лицо просияло от гордости при этих словах.

До войны еврейское население Румынии было третьим по численности в Европе после Советского Союза и Польши. В начале 40-х румынское правительство под предводительством Йоны Джигурту ввело драконовские антиеврейские законы — очевидный аналог Нюрнбергских. Антонеску, сменивший Джигурту, создал при помощи Железной гвардии «Государство легионеров».

Магдалена продолжила сионистскую деятельность в университете Бухареста, пока все студенты-евреи не были изгнаны оттуда в 1943-м. В годы Холокоста евреи из северной Трансильвании были депортированы в нацистские лагеря смерти, но Брасов расположен на юге этого региона, и здешнее еврейство пострадало от Катастрофы гораздо меньше.

Война завершилась с приходом Красной Армии, но в мгновение ока в стране установился тоталитарный коммунистический режим. Румынского короля вынудили отречься от престола. Румынская компартия, в которой до войны состояло несколько сот человек, стала единственной в стране. Промышленность национализировали, сельское хозяйство обобществили, разогнали оппозицию...

Тем временем Магдалена встретила Ладислава (Ласло) Розенберга, студента Технического университета. Он был сионистом-социалистом, что на первых порах часто становилось причиной споров между ними, но его предложение руки и сердца она все же приняла. Это вызвало недовольство бейтаровских соратников Магдалены, которые предпочли бы видеть рядом с ней идеологически более близкого к ним партнера. Они оба мечтали уехать в Израиль.

КОММУНИСТИЧЕСКАЯ АГРЕССИЯ

Как ни странно, во время Второй мировой войны в фашистской Румынии сионистское движение существовало как вполне легальная организация. Коммунистический же режим запретил его полностью. Тем временем Магдалена продолжала свою работу в «Бейтаре» и поддерживала связь с движением «Алия Бет», нелегально вывозившим евреев из Европы в Палестину в нарушение британских инструкций.

Поздно вечером девушка получала сообщения о том, что на том или ином корабле освободилось несколько мест. Заранее избранные счастливчики должны были выехать до рассвета, захватив сумки с самым необходимым и бросив все имущество. Путь их был труден и опасен. Даже если им удавалось добраться до судна, никто не гарантировал, что оно дойдет до пункта назначения — несколько таких кораблей уже затонули вместе с пассажирами.

Первое столкновение с «Секуритатэ» произошло, когда агент без церемоний ввалился в ее квартиру и проинформировал Магдалену, что на следующей день она должна явиться в штаб тайной полиции. Но допрос начался уже дома. «Нам известно, что в Брасове действуют сионистские организации», сказал агент, перечислив их все, за исключением «Бейтара». Магдалена почувствовала подвох. «Да, ответила она, все это сионистские организации, но вы забыли назвать еще одну — «Бейтар». Агент ухмыльнулся: «Вам чрезвычайно повезло, девушка. Не скажи вы об этом сами, были бы уже арестованы».

Тем не менее в «Секуритатэ» ее допрашивали примерно раз в месяц на протяжении последующих двух лет. Требование было одно — назвать имена сионистских лидеров и рассказать «все, что известно о сионистском подполье в Румынии». Она называла им имена, много имен, но только тех, кто уже покинул Румынию и находился в Израиле. Когда дело доходило до оставшихся, она обычно вздыхала и жаловалась на эгоистичных руководителей организаций, уехавших и позабывших о простых людях, абсолютно лишенных какого бы то ни было руководства. Однажды следователи потребовали, чтобы она рассказала им о Моше Фогеле, одном из лидеров местной ячейки «Бейтара». «Секуритатэ» якобы располагала информацией о том, что он готовится взорвать завод в Брасове. Магдалена ответила, что с этим у нее проблема: «Понимаете, каждый еврей имеет два имени: одно современное — то есть обычное, венгерское или румынское, второе — еврейское. Если вы не верите мне, можете спросить об этом в синагоге. Боюсь, я знаю людей только по их еврейским именам, так что, увы, я не представляю, о ком вы говорите».

Следователей «Секуритатэ» это вовсе не развеселило. «Скажешь Фогелю, что мы спрашивали о нем, — мы посадим тебя», — угрожали Магдалене.

На следующий день Ладислав встретился с Фогелем в аллее и предупредил того, что им «интересуются».

«Тебе никогда не позволят выехать из Румынии», пообещали следователи. Впрочем, эмиграция евреев из страны уже началась, но ехали, преимущественно, к близким родственникам. Матери Магдалены удалось получить визу и выехать в Израиль. Супруги надеялись, что это станет достаточным основанием для получения визы с целью воссоединения семьи, но режим мстил наиболее активным сионистам.

НАКОНЕЦ ДОМА

Одиннадцать лет Магдалена и ее муж провели в отказе. Они пели еврейские песни в своей маленькой квартирке на улице Сталина и мечтали о собственном доме на израильской земле. Однажды один из экс-лидеров румынского «Бейтара», живший к тому времени в Австралии, согласился выступить спонсором их приезда на зеленый континент. Это сработало.

Отказники получили необходимые документы для выезда из Румынии. Супруги приехали в Австрию — перевалочный пункт на пути в Австралию, но, едва достигнув Вены, связались с Еврейским агентством. Шел 1960 год. «Мы хотим вернуться домой», сказали они израильтянам.

Их перевезли в итальянский порт, где стоял неописуемо красивый белый корабль, который назывался ни много, ни мало «Теодор Герцль».

На корабле ими занялись чиновники из министерства абсорбции, отправлявшие всех репатриантов в экономически неблагополучную Димону. Но они уже имели опыт общения с бюрократами. Ладислав хотел основать завод, используя собственное ноу-хау, и Димона явно не подходила для этого проекта.

Когда корабль пришвартовался в Хайфе, они оба подняли взгляд на зеленую гору. Правдами и неправдами, поклялись они, мы добьемся того, что будем жить в этом чудесном городе. Они решили отказаться от почти бесплатного жилья, предложенного им в Димоне, и обосновались в Хайфе, открыв маленькую мебельную мастерскую, в которой оба работали по 16 часов в сутки. У них никогда не было детей. Израиль был их семьей, а Хайфа — их домом. Кармель, о котором они пели в трансильванском подполье, теперь принадлежал им.

***

Израиль — страна скромных квартир и самых обычных дверей, за которыми живут самые необычные люди. Она закусывает губу от боли, волоча ногу по полу своей квартиры. Ладислав умер много лет назад, и сейчас 83-летняя Магдалена живет одна, с помощником из Румынии. Она стала инвалидом в прошлом году после того, как неосторожный водитель автобуса тронулся с места, когда она только начала входить. В результате — перелом бедра.

Но она так же полна энергии и оптимизма, как молодая девушка из Трансильвании, которой она когда-то была. Она живет всем, чем живет государство Израиль: радуется каждому моменту его триумфа и страдает от его трагедий.