КАК ЛЕВ ГУРСКИЙ СОЗДАЛ СЫЩИКА-ЕВРЕЯ

СЕМЕН ЧАРНЫЙ

Из печати вышел очередной роман писателя, скрывающегося за псевдонимом "Лев Гурский", - "Траектория копья". Жанр произведения определен как "ехидный детектив", его главный герой - частный сыщик Яков Семенович Штерн, а стержень повествования - деятельность исламистов в Москве. Мы беседуем с автором романа Романом Арбитманом.

Тем, что в качестве главного героя появляется Яков Семенович Штерн, мне хотелось заполнить одну пустоту, - говорит писатель. Ведь советский и постсоветский детектив никогда не знал сыщика-еврея. Еврей-эксперт - да! Еврей как теневой воротила, - безусловно! А вот еврея-сыщика почему-то не было. А мне казалось, что это очень интересно: и ногами дерется, как Джеймс Бонд, и облик меняет, как Шерлок Холмс. В то же время он - человек высокой культуры, и на уровне внутреннего монолога цитирует классиков, причем - из не очень массовой литературы. Такая вот комбинация высокой культуры и умения дать в рыло.

- Действительно, в "Траектории копья" очень много цитат - от "Судьбы барабанщика" Гайдара, до...

- До Игоря Северянина, булгаковского "Бега" и т.  д . Вплоть до работы Ленина "Государство и революция", которая под названием "Халифат и джихад" послужила источником для высказываний, фигурирующих в романе как исламистские. Читателю должно быть интересно разгадывать эти цитаты.

- Насколько еврей ваш герой?

- Яков Штерн ощущает себя евреем в противоборстве со средой, когда, к примеру, он сталкивается с антисемитом либо когда ему нужна житейская мудрость, основным источником которой является для него бабушка, жившая в местечке.

- Почему вы при экранизации дали вашему герою имя Роман Дубровский?

- Когда в 1996-м отцы-основатели кинопроекта - все сплошь евреи, естественно, приняли решение запустить этот фильм, они как-то засмущались, и начались разговоры, что вот, проект-то общенациональный, главную роль играет Караченцев, который на еврея совсем не похож. И потому давай сделаем героя человеком непонятной национальности - то ли русским, то ли евреем, то ли вообще поляком. Я, конечно, отказывался, потому что к Штерну я привык. Но меня купили тем, что пообещали, что героя будут звать Ромой. Естественно, в книгах я оставил своего героя Я.Штерном и старался показать, что Штерн знает о том, что послужил прототипом Дубровского и достаточно иронично к этому относится.

- Сериал получился успешным...

- В общем да, хотя сам фильм попал в странную нишу. Он оказался слишком умным, чтобы стать ураганно популярным, вроде "Ментов", но и достаточно массовым для того, чтобы элитарная публика от него несколько дистанцировалась.

- Каждый персонаж "Траектории копья" имеет реального прототипа, причем, как правило, не одного?

- В принципе да. К примеру, в образе академика-монументалиста Сиротинского воплотились Зураб Церетели, Шилов, Глазунов и вообще все художники, причастные к власти и кормящиеся от нее.

- А прообразом сочиняющего четверостишия депутата Госдумы и певца Арона Купершмидта послужили Иосиф Кобзон и Игорь Губерман?

- Совершенно верно, потому что списывать образ только с Кобзона было бы неинтересно. Впрочем, Купершмидт, фигура более глубокая, чем Кобзон, и более объемная, чем Губерман, да простит меня Игорь Михайлович.

- Некоторые ваши романы называют "вариативной историей" - т.е. описанием того, как могла бы развиваться судьба России...

- "Траектория копья" - это больше роман парадоксальный и саркастический, чем предсказательный. Но люди, читавшие роман, говорили, что, когда они смотрят на Москву и видят, что с ней происходит, то у них возникает подозрение, что где-то сидит некий вредитель. Так что прогноза нет, а есть попадание в общую струю критических настроений.

- Откуда же взялся псевдоним - Лев Гурский?

- Стояла задача - создать писателя с биографией, с послужным списком. А, кроме того, у читателя должно было возникнуть ощущение, что он где-то про этого писателя уже слышал. И тут как нельзя больше подошло несколько ассоциаций. Герой популярных детективов Леонова - полковник Лев Гуров. В Думе заседает генерал Александр Гуров, известный своей статьей "Лев прыгнул", - о мафии. Оттуда и взялось - Гуров, Гурский... Сама фамилия тоже неявно еврейская. И действительно, как только вышла первая книга, все сразу заговорили - да, мы что-то этого Гурского раньше читали, в журнале "Юность" - хотя читать они могли только детективы Леонова.