ПОЧЕМУ ЕВРЕИ ВЫГЛЯДЯТ ТАК, КАК ОНИ ВЫГЛЯДЯТ?

МИХАИЛ ЧЛЕНОВ

Интервью с Михаилом Членовым — этнографом, доктором наук, профессором

— Михаил Анатольевич, достаточно оглядеться в любом месте массового скопления «лиц еврейской национальности», чтобы убедиться, что лица эти отличаются огромным разнообразием. Вместе с тем существует определенный стереотип еврейской внешности...

— Начнем с того, что это стереотип внешности ашкеназского еврея, бытующий в Европе. Каков же он? Большеносый, так называемый арменоидный тип, курчавые волосы, глаза навыкате, полные губы. Но ведь любой «стереотип внешности» включает не только антропологические черты, во многом он — культурный. Сюда входят и позы, и жестикуляция, и манера говорить. И в толпе совершенно одинаково одетых и смирно стоящих людей «вычленить» взглядом еврея было бы, на самом деле, довольно сложно. И все разговоры — как еврейские, так и антисемитские, — что вот, мол, еврея-то мы завсегда с первого взгляда узнаем, это не более чем разговоры.

Итак, можно говорить о том, что существует европейский стереотип еврейской внешности. В то же время было бы странно, если бы, скажем, на Переднем Востоке, где широко распространен арменоидный тип, появился такой стереотип — и, действительно, мы его там не находим. Скажем, актер Фрунзик Мкртчян прекрасно вписался бы в этот стереотип, не говоря уж о том, что если бы Ясира Арафата одеть не в куфию, а в лапсердак и шляпу, из него получился бы вполне стереотипный еврей.

— Но как все-таки соотносится внешнее еврейское многообразие с тем, что евреи народ моноэтничный?

— Действительно, существует стереотип, что евреи — народ моноэтничный. На самом же деле евреи представляют собой цивилизационное единство, которое состоит, по моему глубокому убеждению, из множества разных этнических групп. Любая цивилизация полиэтнична, и еврейская в том числе. В этом смысле она не отличается от христианской или мусульманской. Другое дело, что еврейскую цивилизацию можно назвать квазиэтничной. То есть у евреев существует квазиэтническое самосознание — они воспринимают себя в этнических терминах, интерпретируя и переводя на языки, на которых говорят, древнееврейское слово «ам».

Особенность заключается в том, что евреи обладают, как правило, именно еврейским самосознанием. Ашкеназское или, скажем, сефардское самосознание — вторично. Но, говоря обычно о еврейских чертах, еврей распространяет черты собственной этнической группы на всех евреев. Итак, что такое для него еврей? Это он сам и его ближайшее окружение. То есть, если где-то там в Америке живут евреи, то они, естественно, «такие, как и мы».

Этот стереотип заметно срабатывает в ситуации репатриации и эмиграции. Люди ехали в Израиль, думая, что там живут точно такие же, как они, Рабиновичи и Кацы, а приехав, схватились за голову: ой! кто это?! Помню, ко мне в Австралии подошли замечательные люди, старики, перебравшиеся туда из Могилева, они мне говорили, что им очень нравится в Австралии, но им хотелось бы там жить среди евреев. «А эти кто?! — вопрошали они, указывая на руководителей австралийской еврейской общины, — это что, евреи?!» Хотя «это» были тоже ашкеназы. Я уж не говорю об ашкеназской реакции на неашкеназов — эфиопов, марокканцев, йеменитов...

— Как формировалась внешность евреев в условиях замкнутого сообщества, то есть когда представители народа создавали семьи и «воспроизводились» внутри себя?

— На самом деле, то, что евреи всегда брачевались с евреями, — тоже стереотип. С одной стороны, тенденция к эндогамии у евреев, безусловно, существовала. И ей приписывается характер некоего сакрального установления. Но, с другой стороны, установление — установлением, а практика есть практика. Еврейское сообщество было не настолько уж крепко замкнутым. И тут мы имеем несколько моментов. Первый из них — прозелитизм. Считается, что иудаизм не прозелитическая религия. На практике же евреи переживали на протяжении своей истории — и продолжают переживать — несколько форм прозелитизма. На ранних этапах истории мы встречаемся с насильственным прозелитизмом в период Хасмонеев — насильственное обращение в иудаизм идумеев и итуреев. Соответственно, некоторые группы влились в состав еврейского народа. Другое дело, что эти группы были этнически и антропологически достаточно близки евреям.

После этого происходит некоторая интернационализация иудаизма, которой сопровождалось рассеяние в период первых веков новой эры. И здесь мы видим ряд политических образований, которые принимали иудаизм. В это время иудаизм распространяется в разные стороны, и мы часто мало и плохо знаем, как это происходило. Например, в доисламский период иудаизм соблюдало одно из ведущих племен на Аравийском полуострове. Собственно, история пророка Мухаммеда свидетельствует об этом достаточно ярко: жители Медины были иудаистами, и с ними воевал основатель мусульманства. В Йемене в пятом веке возникает иудаистское царство и т.д. Естественно, что в тот период политические образования не могли держаться лишь на небольшом этническом компоненте. Следовательно, евреи, которые туда приходили, вовлекали «в себя» довольно большое количество окружающих людей. Евреи Центральной Аравии, которые были изгнаны с приходом ислама, евреи Хадрамаута и эфиопские евреи проходили тот же процесс. В конце концов, трудно себе представить, что, оказавшись в Эфиопии, евреи просто взяли и сами собой почернели.

Затем мы имеем массовую иудаизацию среди берберов Северной Африки. Известно, что иудейско-берберская армия во главе с царицей Кагиной противостояла арабскому нашествию. Ее царство располагалось на территории нынешнего Магриба. Далее — знаменитый пример Хазарии. Все это — примеры государственного прозелитизма. И ясно, что в этот процесс иудаизации вовлекались люди разного антропологического облика.

Групповой прозелитизм существует и сейчас, и бывает он самых разных видов и оттенков. Импульс иудаизма как мировой, универсальной религии всегда привлекал какие-то группы людей, которые старались войти в еврейское сообщество.

Следующий момент. Существует такое явление, как крипто-иудеи — мараны и тому подобное. Кто такие мараны? Это испанские евреи, которые приняли христианство на протяжении XIV-XV веков. И вот в какой-то момент они появляются в Голландии. И это их появление в Амстердаме в значительной мере поразило европейский мир, который вместо униженного ашкеназа из гетто вдруг увидел современных людей, не чуждающихся общества и умеющих себя в нем вести, — ведь до этого они сто лет являлись частью христианского мира и были, выражаясь современным языком, вполне интеллигентными людьми. Более того, известно, что они вступали в браки с представителями испанского высшего света. Таким образом, мараны принесли с собой в еврейство и черты тех, с кем они роднились.

Дальше переходим к индивидуальному прозелитизму. Он был распространен гораздо шире, чем принято считать. Во-первых, на протяжении сотен лет в еврейских домах существовали слуги, челядь, домашняя прислуга, наложницы, рабы, рабыни... Власти разных стран всегда пытались воспрепятствовать евреям в обращении этой челяди в иудаизм. А это означает, что подобное всегда происходило. Кроме этого, имеется масса документированных случаев, и мы видим, что это был постоянно текущий процесс.

Возьмем, например, Кюрасао, куда перебрались все те же потомки маранов, которые, уезжая из Амстердама, пытались осесть в Бразилии. Потом их оттуда погнали, поскольку пришли португальцы, и они осели на Кюрасао и стали там плантаторами. А плантатор работает с рабами. И там даже возникает язык папиаменту, существующий до сих пор, созданный в среде еврейских плантаторов и их рабов на португальской основе. Соответственно, Кюрасао по сию пору говорит на этом папиаменту, народном языке с немалым количеством еврейских элементов. Потом эти рабы бегут в Суринам и Британскую Гвиану, нынче Гайану, куда тоже приносят элементы полуиудаизма.

Теперь возьмем собственно Европу. Изучая архивы средневековой Европы, ученые набрели на факт, что было несколько десятков тысяч прозелитов с XII по XV век. Они, правда, большей частью, принимая иудаизм, сразу же бежали к мусульманам. Но было при этом и обратное движение — бегство прозелитов-иудеев из исламского мира в христианский. И пара десятков тысяч человек за двести-триста лет — это тоже очень много.

Кроме того, имелись и прямые случаи брачных и небрачных связей евреев — мужчин и женщин — с неевреями. В том числе и насилий.

— Тут сразу вспоминается время Хмельнитчины.

— История насилий далеко не исчерпывается одной только Хмельнитчиной. Это, увы, было явлением постоянным. А вот далее мы уже имеем дело с Гаскалой и ростом смешанных браков. И, в общем-то, сегодняшняя тенденция к разрушению эндогамии в диаспоре очевидна. Не говоря уж о прозелитизме «новой волны», как, например, открытом прозелитизме реформистского движения. Глава реформистского движения в США в начале 1990-х годов выдвинул лозунг: «Миллион прозелитов!». Подытоживая, скажу: все это, на самом деле, и есть еврейский мир, который в таком виде, безусловно, камня на камне не оставляет от идеи о евреях как расовом единстве.

— То есть никакого еврейского антропологического единства не существует?

— Это тоже не совсем так. Потому что элементы определенного антропологического единства существуют, другое дело, что они проявляются, скорее, на уровне стереотипов.

Да, действительно, в Европе горбатая форма носа была достаточно характерна, особенно на фоне окружающих людей. Эта черта, может быть, даже не была массовым явлением, но она была специфична и потому вылилась в стереотип для окружающего славянского населения, среди которого большеносых было сравнительно немного.

В индийском городе Имфал, столице северного штата Манипур, открылся Центр по изучению еврейской культуры, связанный с общиной «Бней Менаше». Члены этой общины считают себя потомками потерянного колена Израиля. Патронаж нового центра осуществляет организация «Амишав», которая помогает «потерянным евреям» вновь обрести родину.

За последние десятилетия «Амишав» помогла более чем 700 членам «Бней Менаше» репатриироваться в Израиль. Поясняя важность открытия центра в Имфале, директор «Амишав» Михаэль Фройнд отметил, что «глубокое изучение еврейской традиции поможет этим людям присоединиться к алие и стать полноценными членами израильского общества. В Имфале около 4000 представителей «Бней Менаше» ждут нашей помощи».

В Бразилии издан «Словарь сефардских фамилий», состоящий из более 17 тысяч фамилий сефардских семей из Португалии, Испании и Италии.

Авторы справочника утверждают, что на его создание их вдохновил «Словарь еврейских фамилий Российской империи» Александра Бейдера, опубликованный в 1993 году. Правда, в нем шла речь только об ашкеназских семьях.

Историки утверждают, что евреи составляли от 10 до 30% населения Португалии до 1496 года, когда они были изгнаны из страны. «С недавних пор многие христиане занялись поисками своих еврейских корней. Это касается не только Бразилии», — сказал Гилерм Файгенбойм, один из авторов словаря и основатель Бразильского еврейского генеалогического общества.