Дети и даже внуки государственных деятелей (слово "выдающийся" в данном случае я употреблять поостерегусь, поскольку речь идет о Вячеславе Молотове, правой руке кровавого тирана Сталина) вызывают у нас вполне естественный интерес. Он и привел меня к беседе с президентом российского фонда "Политика" Вячеславом Никоновым.
- Вячеслав Алексеевич, несколько слов о себе, об образовании, карьере.
- Я окончил исторический факультет МГУ, доктор исторических наук. Входил в команду Горбачева, был депутатом Госдумы. Теперь - президент фонда "Политика".
- Не могу не затронуть вашего родства с Молотовым. Вы его внук, то есть сын...
- Светланы Вячеславовны Молотовой. Она была единственной дочерью Молотовых.
- Ваша матушка унаследовала долголетие отца?
- К сожалению, нет. Дед дожил до 96 лет, а мама умерла уже в перестроечное время, в 1986 году, 60 лет от роду. У нее был сердечный приступ, случившийся после того, как она прочитала в одной из наших газет, что отреклась от арестованной Сталиным матери, Полины Жемчужиной. Это было подлое вранье.
- Полину Семеновну называли самой элегантной дамой в СССР...
- Она оставалась такой до последних дней. Волевая, принципиальная, но для меня - прежде всего бабушка, хозяйка дома. Бабушка в молодости достаточно активно занималась государственной деятельностью. Была членом ВКП( б ) с 1918 года, политработником в Красной армии. В 1921 году, приехав из Киева в Москву на международное женское совещание, познакомилась с моим дедом - Вячеславом Михайловичем Молотовым. Они всю жизнь любили друг друга. В тридцатые-сороковые годы возглавляла "Главпарфюмер", была замнаркома пищевой, а позже и наркомом рыбной промышленности СССР. В 1949 году ее арестовали, обвинив в измене Родине и связи с сионизмом. Моя бабушка была осуждена как "лидер еврейской контрреволюционной организации", "глава еврейского подполья в СССР" и провела в ссылке в Казахстане 4 года. После ссылки бабушка отошла от политической жизни. Мне было всего четырнадцать, когда она умерла. Мы общались ежедневно, так как наши квартиры находились на одной лестничной площадке. Арест и ссылка бабушки в семье никогда не обсуждались. Это была болезненная для деда тема. Он переживал, что не смог ей помочь. Когда она лежала в больнице, у нее был рак, дед каждый день навещал ее. Он тогда жил в Жуковке. Садился на электричку, от Филей на метро до Молодежной, а потом на автобус. И так каждый день. Возвращался затемно, хотя ему уже было 80...
- Как вы относитесь к Молотову? Он ведь около 50 лет был членом Политбюро - высшего органа преступной власти?
- Для меня он был не членом Политбюро, а просто дедом. Когда он умер, мне было 30 лет, так что я не только успел посидеть у него на коленях, но и поносить его на руках (смеется). Это был живой человек, который ко мне очень хорошо относился.
- Я читал книгу Серго Берии "Мой отец Лаврентий Берия". В ней он полностью обеляет отца.
- Это очень смешная книга именно с этой точки зрения. Должен сказать, что я тоже пишу книгу о деде. Написал уже 800 страниц, застрял на 1921-м годе, конца и края не видно. Доведу события до 1930 года и издам первый том. Я стараюсь идти не от эмоций, а от документов.
В личном архиве Молотова, открытом в настоящее время в Российском государственном архиве, - около 1600 единиц хранения. Я бы хотел заниматься книгой больше, но времени, к сожалению, нет. Первый том постараюсь все-таки в этом году закончить.
- Спрошу вас о том, что вы, на мой взгляд, в своей книге не имеете права опустить: о пакте Риббентропа-Молотова.
- Это был абсолютно вынужденный шаг. Если бы Советский Союз не подписал его в 1939 году, война с Гитлером началась бы тогда же, в 39-м. Оккупация Польши была предрешена, вопрос стоял только о том, где германская армия остановится: восточнее Варшавы или пойдет дальше на Москву. Вот и весь выбор, который СССР имел в тот момент. Пакт, повторяю, - это договоренность о том, где немцы остановятся, то есть он был достаточно разумным. Ко многому в деятельности деда можно придраться, но не к подписанию этого пакта.
- Но пакт был секретным, правильно?
- В те времена не было такого понятия, как публичная дипломатия. Многие страны имели секретные договоры. А пакт, кстати говоря, не был подписан секретно, он был ратифицирован Верховным Советом, хотя сам этот орган не играл в то время никакой роли. Другое дело, что к пакту были приложены секретные протоколы, которые разграничивали сферы влияния "подписантов". Через месяц после пакта с Германией был подписан второй договор, к которому прилагалась карта, и там проводилась граница интересов Германии и СССР. Эта карта была опубликована в газете "Правда" в конце сентября 1939 года.
- Я учился в МЭИ, который до 1957 или 1958 года носил имя Молотова. На моих глазах с фронтона здания срубали слова "им. Молотова". На факультете автоматики и телемеханики учился Феликс Чуев, ставший потом довольно известным поэтом и написавший книгу "Беседы с Молотовым". Вы ее читали?
- Конечно. Я отношусь к ней двояко. Чуев действительно приезжал к деду и, гуляя, беседовал с ним. Но при этом держал - в тайне от собеседника! - в кармане диктофон. Не очень этично, согласны? Одно дело - вы беседуете приватно, за обедом или на прогулке, другое - берете официальное интервью. Даже незавизированное интервью лучше, чем такая, исподтишка записанная "беседа". Дед текста, естественно, не видел, не правил, даже не подозревал о его существовании. Поэтому в этой книге дед предстает недалеким человеком. Чуевская манера подачи материала опускает человека. Этого я Чуеву не простил. С другой стороны, в своих беседах с дедом Чуев зафиксировал некоторые моменты, которые не удержала моя память...
Печатается в сокращении "Алеф"
Жемчужина Полина Семеновна (настоящие имя и фамилия - Перл Семеновна Карповская) (27.02.1897, село Пологи Александровского уезда Екатеринославской губернии - 01.05.1960, Москва), государственный деятель. Дочь портного. Сестра Жемчужиной в годы Гражданской войны репатриировалась в Эрец-Исраэль.
Образование Полина получила на рабфаках 2-го МГУ (1923) и 1-го МГК (1925). Училась на экономическом факультете Московского института народного хозяйства имени Г.В.Плеханова (1925-26).
С 1910 года работала папиросницей на табачной фабрике (Екатеринослав), в 1917-18 гг. - кассир в аптеке. В 1918 году вступила в РКП( б ) и в Красную армию. В 1918-19 гг. работала политработником в частях 12-й армии, заведовала клубом, а в 1919 - была направлена на подпольную работу в Киев. В 1919-20 гг. - инструктор по работе среди женщин ЦК КП( б ) Украины. В 1920-21 годах - заведующая женским отделом Запорожского горкома, в 1921-22 гг. - инструктор Рогожско-Симоновского райкома РКП ( б ) г.Москвы.
В 1921 году вышла замуж за В.М.Молотова. Стала близким другом жены И.В.Сталина Надежды Аллилуевой. В 1927-29 гг. - секретарь партячейки, а в 1930-32 - директор парфюмерной фабрики "Новая заря". В 1929-30 годах - инструктор Замоскворецкого райкома ВКП( б ). В 1932-36 гг. - управляющая трестом высшей парфюмерии (ТЭЖЭ). После гибели Аллилуевой Жемчужина как супруга Молотова претендовала на роль "первой леди" СССР. С 1936 года занимала руководящие посты в Наркомате пищевой промышленности СССР: с июля 1936 г. - начальник Главного управления парфюмерно-косметической, синтетической и мыловаренной промышленности, с ноября 1937 г. - заместитель наркома. 19.01.1939 из наркомата выделен самостоятельный Наркомат рыбной промышленности СССР, во главе которого поставлена Жемчужина. С марта 1939 года - кандидат в члены ЦК ВКП( б ). Однако самостоятельный пост был не для Жемчужиной, и 21.11.1939 она была переведена в Наркомат легкой промышленности РСФСР начальником главка текстильно-галантерейной промышленности. В феврале 1941 года на XVIII партконференции выведена из состава кандидатов в члены ЦК.
С 1942 года активно работала в Еврейском антифашистском комитете (ЕАК). В начале 1948 года ЕАК был разогнан, а в мае 1948 года Жемчужина выведена в резерв Министерства легкой промышленности РСФСР. 29.01.1949 арестована и обвинена в том, что "на протяжении ряда лет находилась в преступной связи с еврейскими националистами", а через два месяца ее муж был освобожден от должности министра иностранных дел и потерял большую часть своего влияния. 29.12.1949 Особым совещанием при МГБ СССР приговорена к пяти годам ссылки в Кустанайскую область.
В январе 1953 года, при подготовке к новому открытому процессу, арестована в ссылке и переведена в Москву. На следствии к ней применялись пытки. Сразу же после смерти Сталина, когда ее муж вновь занял руководящие позиции в стране, была освобождена по приказу Л.Берии и реабилитирована.
Полина Жемчужина в 1930-е годы поддерживала тесные контакты с Михоэлсом. Пользуясь близостью к Молотову, содействовала Еврейскому антифашистскому комитету, передавала жалобы пострадавших от антисемитизма, летом 1944-го вручила Молотову известное письмо об ужасающем положении украинских евреев, освобожденных из гетто.
Терпение Сталина переполнили три поступка Жемчужиной: посещение в 1945 году хоральной синагоги в траурный день памяти жертв Катастрофы; присутствие на траурной панихиде по Михоэлсу, где она неосторожно поделилась с писателем Фефером своими сомнениями в истинности официальной версии гибели артиста; встречи с Голдой Меир, первым послом Государства Израиль в СССР, с которой Полина Семеновна беседовала на идиш.
|