Как актуально горьки сейчас эти слова из 121-го псалма Давида, ставшие эпиграфом к выставке семьи Поляченко, которая открылась в общинном центре «Кинор». Просите мира... Каждый воплощает этот завет по-своему. Для Поляченко мир — это упоение творчеством, корни которого, к сожалению, почти утеряны. Речь о традиционном синагогальном искусстве, которое по праву можно назвать еврейским искусством, в отличие от, скажем, еврейской литературы, кино, определение которых вызывает множество споров. Искусство это невозможно в отрыве от религиозной традиции, как, впрочем, и любое народное искусство. Печально, но факт — по свидетельству одного из крупнейших израильских искусствоведов Григория Островского синагогальное искусство умирает. Остались лишь островки, один из которых сумел разглядеть и открыть широкой публике известный украинский искусствовед, в свое время открывший миру Марию Примаченко, — Григорий Местечкин. Майя Поляченко и ее дети — Эстер и Слава — извлекают из глубин генетической памяти традиционные орнаменты, изображения львов, райского сада, невиданных птиц — все то, что так присуще еврейской росписи. Главное — в этом нет фальши, нездорового пафоса, крикливой назидательности. Дети не умеют лгать, поэтому им легче воспринять традицию «нетто», без сопутствующих спекуляций и внутриидеологических разногласий. Семья эта, ведущая очень скромный образ жизни, творит, может, уже и не рассчитывая на помощь от многочисленных еврейских организаций. Бесспорно, что Художник должен быть голодным, но голодать он не должен. Печально, что эту существенную разницу трудно уловить тем, кто мог бы поддержать Поляченко. Да и о чем разговор, если не подпадают они ни под одну из действующих благотворительных программ. Помощь старикам, безусловно, благородная задача, но согласитесь, что у многих, очень многих получателей помощи есть дети, которые в любом случае не оставят родителей в беде. А вот у бедных детей заведомо бедные родители, — иначе и быть не может. Есть о чем задуматься... Ведь это наше будущее, и нам о нем заботиться.