Быстро летит время в эпоху глобальных изменений в мире. То, что еще недавно казалось чуть ли не современностью, сегодня зачастую воспринимается уже как патриархальная старина. Вот и тема репрессий в СССР в 30-е годы стала своего рода хрестоматийной, утратив обостренное восприятие ее обществом, характерное для конца 80-х годов. А между тем у нее, как и у любого исторического явления, есть свои подводные течения и рифы.

Об этом еще раз напомнила книга Виктора Суворова "Очищение: Зачем Сталин обезглавил свою армию?". Как сказано в аннотации, "вопреки общепринятому мнению Виктор Суворов доказывает, что Сталин действовал правильно, точно и решительно, очищая армию от "гениальных" полководцев". В числе последних автор упоминает имя Дмитрия Шмидта. Не затрагивая концептуальной стороны книги Суворова, мы сочли необходимым акцентировать внимание именно на личности Шмидта и главных фактах его биографии, поскольку в трактовке некоторых из них Суворов противоречит сам себе.

Итак, Дмитрий Аркадьевич Шмидт родился в 1896 г. в Прилуках Полтавской губернии в семье еврея-служащего. В годы Первой мировой войны был рядовым, а с 1916 г. прапорщиком русской армии. За боевые заслуги один из очень немногих солдат-евреев был награжден Георгиевскими крестами всех четырех степеней (полный георгиевский кавалер).

В 1917 г. он стал большевиком, руководил большевистской организацией одной из дивизий 12-го армейского корпуса. В январе 1918 г. приложил немало сил для установления советской власти в Прилуках, но попал в руки противника и был приговорен к расстрелу. Тем не менее при приведении приговора в исполнение, получив ранения, остался жив и во время немецко-австрийской оккупации Украины возглавлял большевистское подполье и партизанский отряд в Прилуцком уезде.

Осенью 1918 г. Шмидт стал командиром Красной Армии: командовал сначала пехотным полком, затем бригадой, стрелковой дивизией на подступах к Царицыну, группой войск Херсонского направления. За боевые заслуги дважды был награжден орденом Красного Знамени. Причем во второй раз представлял его к награде не кто иной, как Сталин. Ценой успешной военной карьеры 23-х летнего Шмидта было девять ранений.

Конечно, с позиций сегодняшнего дня можно по-разному оценивать жизненный путь Шмидта. Но одно, несомненно: он был цельной натурой, смелым до безрассудства, привыкшим брать ответственность на себя, не прятаться за чужими спинами. Иначе никогда не стал бы он георгиевским кавалером и красным орденоносцем. Это существенный момент для понимания поведения Шмидта в отношении Сталина (о чем говорится в книге Суворова) и логики всех последующих событий.

В 1917-1920 гг. Шмидт и многие другие будущие жертвы 1937-го оказались по одну из сторон политического и военного противостояния в обществе, отстаивая, как могли, свою "правду жизни". Тем самым они существенно помогли становлению системы, которая затем уничтожила их самих.

Но вернемся к вехам биографии Шмидта. В 1922-1924 гг. он - уже начальник кавалерийской дивизии, в 1924-1925 - начальник Елизаветградской кавалерийской школы, затем командовал 7-й Самарской кавалерийской дивизией, был начальником Краснодарской кавалерийской школы, заместителем начальника штаба Северо-Кавказского военного округа. В 1931-1933 годах учился в Военной академии РККА, а в 1933-1936 - командовал 8-й отдельной механизированной бригадой Киевского военного округа. В 1935 г., когда в РККА ввели воинские звания, он стал комдивом.

По поводу присвоения Шмидту этого звания Суворов сначала пишет, что "с высокой должности его двинули вниз, но звания не снизили в надежде, что исправится". Здесь автор несколько поторопился, ведь на должность комбрига Шмидта назначили в 1933 г., когда персональных воинских званий в армии еще не существовало, поэтому никакого понижения в звании просто не было.

Ближе к истине Суворов в другом разделе книги, где пишет, что "в 1935 году Шмидт получил звание комдива, хотя в тот момент командовал только бригадой". Другими словами, звание Шмидту присваивалось на перспективу, которая заключалась, скорее всего, в развертывании 8-й бригады в дивизию. Именно такое развитие событий целиком укладывается в контекст предыдущих книг Суворова. Комментируя инцидент, произошедший между Сталиным и Шмидтом в 1927 г. после окончания XV съезда ВКП(б), Суворов опять совершил промах: "Сталину угрожает обиженный командир 8-й мехбригады". Снова уточняем: не был еще тогда Шмидт командиром 8-й бригады. Эти оговорки автора свидетельствуют не в пользу и общей его оценки личности Шмидта ("полное отсутствие ума", "хулиган"). Кстати, маршал Советского Союза Жуков, которому в 20-е годы довелось послужить вместе со Шмидтом, придерживался противоположного мнения: "Д.Шмидт - умница, свои мысли высказывал четко". Правда, Жукову тоже досталось от Суворова...

5 июля 1936 г. в Киеве сотрудники НКВД задержали (фактически арестовали) Шмидта и отправили его в Москву. Обстоятельства этого ареста своим драматизмом чем-то напоминают арест Сергея Котова - героя фильма Н.Михалкова "Утомленные солнцем". Вот только в руки "правосудия" летним вечером из-за города привезла его не "группа захвата", а, вероятно, уже почувствовавшая недоброе, жена - Александра Константиновна, тоже впоследствии осужденная.

В Москве Д.Шмидта арестовали официально, предъявив ему обвинение в участии в "троцкистско-зиновьевской контрреволюционной террористической организации". Одиннадцать месяцев Дмитрий Аркадьевич находился под следствием, в ходе которого признал, что до 1927 г. кратковременно входил в троцкистскую организацию, но после 1927 г. ни с кем не был связан на троцкистской основе. Справедливости ради нужно сказать, что в 20-е годы Шмидт, в силу своих убеждений и темперамента, действительно проявлял себя как активный сторонник Льва Троцкого. Но документы в подтверждение того, что дело могло дойти до его реального участия в заговоре против Сталина, нам не известны.

Арестованные ранее по этому "делу" лица, знавшие Шмидта, под пытками оклеветали комдива, свидетельствуя о его активной причастности к троцкистско-зиновьевскому заговору, однако сам Дмитрий Шмидт решительно отметал все обвинения. Тем не менее и он под воздействием соответствующих методов следствия вынужден был, в конце концов, под диктовку своих следователей признать "участие в террористической троцкистской организации". Правда и то, что на суде он отказался от этих своих "показаний".

В марте 1937 г. в обращении на имя следователя Главного управления госбезопасности НКВД СССР Дмитрий Шмидт писал: "9 месяцев сижу в изоляторе. До сих пор не знаю о моем деле решительно ничего. Вообще в моем трагическом состоянии не вижу конца края. В такой жуткой обособленности от окружающего мира держат заведомых смертников... Я галлюцинирую, меня душат кошмары".

В обращении на имя Генерального секретаря ЦК ВКП(б) Сталина от 6 апреля 1937 г. есть такие строки: "Я у Вас прошу не милости... Пишу я Вам, зная, что Вы можете все проверить... Самое основное, что я ни в чем не виновен. - Ну, в такой степени, как был невиновен Бейлис или Дрейфус. Т. Сталин! ... В своей одиночке я заболел и пишу Вам лежа в постели... Честному человеку, бойцу и революционеру не место в тюрьме".

Уже после вынесения смертного приговора участникам "военно-фашистского заговора" во главе с маршалом Тухачевским, 17 июня 1937 г. было сформулировано обвинительное заключение по делу Д.Шмидта. Ему инкриминировались попытка совершения теракта против Ворошилова, подготовка к разложению мотомеханизированной части, которой он командовал, участие в военно-фашистском заговоре с целью антисоветского переворота и захвата, путем вооруженного восстания, - власти.

19 июня 1937 г. в Москве состоялось закрытое судебное заседание Военной коллегии Верховного суда СССР по делу Д.Шмидта, продолжавшееся 30 минут. Комдива приговорили к высшей мере наказания и на следующий день казнили...

Чтобы ровно через 20 лет - 6 июля 1957-го - полностью реабилитировать.